Год, оставшийся до столетия революции, должен стать Годом покаяния и обретения надежды – священник Георгий Кочетков
Год, оставшийся до столетия революции, должен стать Годом покаяния и обретения надежды на возрождение церкви и человека, считает основатель и духовный попечитель Преображенского братства, ректор Свято-Филаретовского института священник Георгий Кочетков. Причем покаяние и надежда, подчеркивает он, невозможны друг без друга.
Покаяние, в отличие от раскаяния, от угрызений совести, чувства вины, обращено не в прошлое, а в будущее. Греческое слово «метанойя» (μετάνοια), переводимое на русский язык как «покаяние», буквально означает «изменение образа жизни, изменение мыслей». Причем речь идет об изменениях, вызванных переоценкой тех или иных событий в жизни, поступков человека, связанной с представлениями о добре и зле. В библейском смысле совершить «метанойю», обратиться – значит повернуться, перевести взгляд – на то (или на Того), что по разным причинам прежде не видел. Покаяние или обращение – это, прежде всего, изумление и неведомая радость, и уже потом, как у Закхея, желание поправить сделанное и обещание «впредь не грешить» (Ин 8:11).
Когда покаяние становится крайностью и оскудением духа
Однако с течением времени вокруг понятия «покаяние» наслоилось немало искажений. «В исторической церкви очень много говорилось о покаянии. Некоторые даже считают, что единственное, что надо делать церковному народу – это каяться: «кайтесь, вы все грешники, кричите “Господи, помилуй”, и больше ничего не делайте». На этом даже выстроен большой пласт нашей богослужебной культуры. Это, конечно, была некоторая крайность, оскудение духа, односторонность», – поясняет духовный попечитель Преображенского братства. «Тем более что покаяние имелось в виду сугубо индивидуальное. Когда человек восклицал “Господи, помилуй”, он имел в виду лишь собственное покаяние и то милосердие, которое Бог должен проявить именно к этому конкретному человеку», – добавил священник Георгий Кочетков.
Индивидуальное покаяние не будет полным без соборного
Индивидуальное покаяние, отметил он, «необходимо восполнять покаянием личностно-соборным». «Без этого покаяние не будет полным, а значит и прощение свыше полным не будет. Каяться надо уметь не только за себя», – подчеркнул священник.
«Мы можем признать необходимость и возможность соборной покаянной молитвы, вплоть до покаяния всего народа, прежде всего за преступления советского режима, в отношении всех людей нашей страны. Хотя не только – в XX веке было много разных преступлений, но это самое большое и поэтому самое страшное. В этом надо обязательно каяться всем и всерьез. Но к этому надо готовиться», – подчеркнул ректор СФИ.
По свидетельству очевидцев того времени, продолжил он, Россия после октября 1917 года утратила «красоту и доброту, правду и жажду справедливости, и милосердие, и еще очень многое».
Покаяние невозможно без надежды на возрождение церкви и человека
«Чтобы вернулась красота, нужно покаяние и нужна надежда. Мне кажется, если бы от нас хоть что-нибудь зависело в нашей стране, надо было бы объявить этот оставшийся год перед празднованием столетия известных событий Годом покаяния всего народа… Годом покаяния и годом надежды, которая всегда – так уж парадоксально случается в человеческой истории – может воссиять лишь там, где как раз надежды нет, когда больше всего безверия и безнадежности», – сказал отец Георгий Кочетков, подчеркнув, что «без покаяния это произойти не может». «Но и без надежды покаяние произойти не может! Покаяние имеет прямое отношение к надежде. Человек нераскаянный меньше всего имеет шансов надеяться на что-то доброе, на Бога и на ближнего», – добавил он.
«Думается мне, что для обретения надежды, для укрепления в надежде, надо углубить свое покаяние – взять на себя ответственность “за всех и за всё”. Когда человек приносит покаяние, он не показывает пальцем на других – пока он показывает пальцем или взглядом на кого-то, осуждая его, он не кается», – подчеркнул священник.
«Покаяние, – продолжил он, – будет действенным только тогда, когда станет действенной наша надежда. Если мы захотим каяться за всё прошедшее столетие, выделяя его из всей человеческой истории, на что мы, безусловно, имеем полное право, то мы должны это делать в надежде – в надежде на возрождение церкви, на возрождение каждого человека, в ком не истреблен до сих пор образ Божий».
«Я думаю, что пришла пора действовать – осуществлять это покаяние, от индивидуального до общецерковного и национального масштаба, и осуществлять нашу надежду», – сказал священник.
Надежда как упование на Бога и собирание церкви
При этом надежда, пояснил он, бывает двух родов. «Это прежде всего упование, опора. Мы опираемся на Бога, на Церковь, на дары Духа Святого, друг на друга, на наших близких и ещё на какие-то обетования Божьи. Мы знаем, что еще не пришло всё, что Бог обещал явить в этом мире,… мы надеемся на исполнение этого, надеемся на то, чего мы ещё не видим», – сказал священник Георгий Кочетков.
Надежда, по его словам, – «это еще и собирающее качество, собирающее свойство Церкви». «Надежда собирает Церковь, так же как и вера, любовь, свобода. Не только в вере и доверии, не только в любви и свободе, а в самой надежде мы собираемся во Христе. Единоверные люди очень тянутся друг к другу, если они действительно верующие. Это то, что собирает людей здесь и сейчас. Нам часто не хватает этой собирающей силы: часто превалируют силы центробежные. Мы видим в первую очередь то, что нас разделяет», – сказал священник.
«Но есть и какие-то «предельные» качества, к которым мы нет-нет да и возвращаемся, которые, оказывается, не просто обладают внутренней энергией, внутренней силой сами по себе, но еще и собирают воедино Божий мир и собирают Божий народ. Причем так, как Бог хочет его собрать, а не так, как часто проектируем это мы сами», – сказал ректор СФИ.
