Пишут в блогах: исповедник веры прот. Павел Адельгейм о коллизии церковного и государственного законов, касающихся свободы совести и религ

Устав Прихода РПЦ МП, принятый священным Синодом 10 октября 2009 г. нельзя признать каноническим документом Православной Церкви. Устав противоречит Догмату о церкви и Федеральному Закону 125 «О свободе совести и религиозных объединениях».

1. Екклезиологические основы Прихода

В основе христианского богословия лежит догматический документ, принятый двумя Вселенскими Соборами в 325 и 381 гг. Этот документ называют Символом веры. Он излагает важнейшие догматы христианской веры. Среди догматов Символа веры имеется догмат о Церкви. Его определяют четыре неизменных признака: единая, святая, соборная и апостольская Церковь. Упразднив один из признаков, мы разрушаем догмат. Нельзя упразднить соборность «в доме Божием, который есть Церковь Бога живого, столп и утверждение истины» (1Тим.3,15). Без соборности религиозная организация не будет «Церковью, которая есть Тело Его, полнота Наполняющего всё во всём» и потеряет «богатство славного наследия Его для святых» (Еф.1,18-23).

Как невозможно устранить соборность из Символа веры, так невозможно выбросить принцип соборности из уклада церковной жизни и взамен соборности выстроить дисциплинарную вертикаль авторитарной власти. Церковная жизнь не сводится к административным функциям архиерея. Управление, построенное на принципе иерархической диктатуры, не будет церковным. Поэтому христианская совесть с тревогой воспринимает изменения, вносимые церковной властью в уставы, меняющие традиционное устройство церковной жизни в угоду архиерейскому комфорту. Апостол указывает «каким должен быть епископ, и как должно поступать в доме Божием» (1Тим. 3:2-15), чтобы церковный Приход не превратился в политическую или коммерческую организацию, прикрытую именем Иисуса Христа.

Новый Устав Прихода назначил архиерея «высшим руководящим органом управления Приходом», нарушив традицию соборного управления, исказив образ Прихода и поставив в ложное положение всех его членов и самого архиерея. Новое положение архиерея противоречит Федеральному законодательству. Согласно действующему законодательству, архиерей не может создать местную религиозную организацию и войти в число её учредителей (ФЗ-125: ст.6,1; ст.8,1). По смыслу закона, архиерей является посторонним лицом в местной религиозной организации, необоснованно претендующим на власть в ней, и не может быть её главой.

Новый Устав необоснованно вывел из состава Приходского собрания «учредителей прихода» и исключил память о них из Устава Прихода. ФЗ-125 «О свободе совести и религиозных объединениях» построил основные статьи 9-14: (Создание, Устав, Регистрация, Отказ в регистрации и Ликвидация религиозных организаций) на принципе «учредительства». Государственной Думе придётся либо пересмотреть закон ФЗ-125, исключив «учредительство», либо привести Устав МП в соответствие с законом ФЗ-125. Согласно новому Уставу, каждый Приход состоит из Епархиального архиерея, Настоятеля и Приходского собрания общей численностью не менее 10 человек (п.7,2).

А где же сотни «верующих граждан РФ»? Устав проигнорировал их существование: они оказались лишними в Приходе.

Новый Устав противоречит каноническому устройству Православной Церкви. Сардикийский Поместный собор запрещает поставлять епископа в малые населённые пункты: «Да не будет позволено поставлять епископа в какое-либо село или в малый город, для коего довлеет и единый пресвитер» (Сард.6). Вопреки правилу, епископ назначен в каждый Приход.

Согласно Уставу 2009 г., архиерей не входит в состав клира и в состав Приходского Собрания. Являясь «Высшим органом управления Приходом», архиерей не является членом Прихода. Устав РПЦ не называет архиерея даже членом Церкви. Приходской Устав не определил положение и место архиерея в Приходе. Архиерей не «является одним из совершеннолетних граждан РФ, добровольно объединившихся в целях и т.д.» (Устав Прихода РПЦ МП, 1,1). Архиерей не является ни членом клира, ни членом Приходского Собрания. Не являясь членом Прихода, он назначен «высшим руководящим органом управления Приходом». Архиерей возглавляет Приход, не принимая конкретных обязанностей и ответственности за действия и решения в Приходе. Его указания в Приходе выполняются, но не обсуждаются. Власть епископа не может быть властью человека над Церковью. Она может быть только властью Церкви, но не властью над Церковью, иначе становится властью над Христом, Тело Коего являет Церковь.

Новый принцип управления называют авторитарным. Он не совместим с соборностью, исповеданной в Символе веры. Новое положение Устава предлагает диктатуру епископа, отвергает соборность церковных решений и рецепцию Церкви.

Новый Устав не даёт определения Прихода, вынуждая обратиться к определению, данному Священным Собором 1917--18 гг. Собор признал Приход «обществом православных христиан, состоящим из клира и мирян (епископ не входит в состав Прихода), пребывающих на определённой местности и объединённых при храме под каноническим управлением архиерея под руководством поставленного им священника-настоятеля» (Приходской Устав 1,1). Это положение Устава соответствует ФЗ-125 и противоречит Уставу Прихода РПЦ МП.

«Избрание и назначение на священные и церковные должности принадлежит епархиальному архиерею, который при этом принимает во внимание и кандидатов, о коих ходатайствует Приходское Собрание. Члены причта могут быть перемещаемы и увольняемы от своих мест только по суду или по собственному их желанию» (Приходской Устав 1, 15-16).

Изложенные принципы выражают церковную традицию, обоснованную как апостольскими правилами и Вселенскими канонами, так и самой идеей рукоположения, которая всегда рассматривала рукоположение как мистический брак священника, обвенчанного со своим Приходом. Священник восприемлет вручённую ему паству, как жених принимает любимую невесту. Рукополагая ставленника, архиерей влагает в его руки часть Тела Христова и говорит: «Прими, чадо, залог сей, за который ответишь в час Страшного суда Христова». Этот залог есть каждая душа, вручённая предстоятелю, чтобы сберечь её для Христа. Священник принимает паству как Тело Христово. Разлучение пастыря с паствой превратилось в порочную систему, разрушающую каноническую идею и практику древней Церкви, которая не может быть оправдана «церковной целесообразностью», закреплённой Уставом РПЦ.

Назначение архиерея главой Прихода меняет структуру церковной жизни, лишает инициативы настоятеля и отнимает самостоятельность у Приходского Собрания. Оба органа становятся лишними, и все предоставленные права обращает в фикцию требование «письменного разрешения архиерея» на любое действие. Уклоняясь от ответственности, архиереи не дают письменных распоряжений. Продолжая евангельскую аналогию жениха и невесты, создавших церковную семью, мы с ужасом видим в лице архиерея старого свекра, претендующего на сноху в каждом церковном семействе. Свекор, породивший сыновей, не может претендовать на родовую власть в семье каждого из сыновей. Такая претензия ведёт к родовым разрывам и сыноубийству, как в случае с Иваном IV, заслужившим прозвище «снохач».

Приход всегда входил в епархию как самостоятельное звено, не поглощенное епархией, но уважающей его права, мнение и собственность. Новое положение превращает Приход в каплю воды. Когда она капает, море поглощает её.

 

2. Устав уничтожает принцип ФЗ-125 об учредителях Прихода.

Согласно ФЗ-125, Устав Прихода принимают его учредители: «Религиозная организация действует на основании устава, который утверждается её учредителями или централизованной религиозной организацией» (ФЗ-125, ст.10, п.1). Этот пункт сформулирован недостаточно ясно и нуждается в уточнении. «Религиозные организации подразделяются на Местные и Централизованные» (ФЗ-125, ст.8,2). Местные религиозные организация создаются объединением местных жителей на основе учредительства (ФЗ-125, ст.8,3; ст.9,1). Очевидно, что Устав местной «религиозной организации утверждается её учредителями». ФЗ-125 предоставляет Приходу право принимать Устав и вносить в него изменения и дополнения (ФЗ-125, ст.11, п.5,11).

«Централизованная религиозная организация образуется соединением не менее трёх местных религиозных организаций» (ФЗ-125, ст.8,4 и 9,2). Ей также предоставлено право создавать религиозные организации: учреждения, координирующие органы, профобразования за исключением Местных религиозных организаций (ФЗ-125, ст.8,6).

Централизованная религиозная организация утверждает Устав тех религиозных организаций, которые она создала (ФЗ-125, ст.10, 1). Священный Синод принимает уставы религиозных организаций, созданных им самим, т.е. руководящих либо координирующих органов или учреждений, а также учреждений профессионального религиозного образования. Этот список исчерпывающий (ФЗ-125 ст.8 п.6 «О свободе совести и о религиозных объединениях»). Синод не может принимать Уставы канонических подразделений РПЦ (если под ними понимать местные религиозные организации --Приходы) и вносить в них изменения и дополнения, иначе нарушает федеральный закон. Устав РПЦ сформулировал ст.25 «п» гл.5 вопреки ФЗ-125. Синод принял Устав Прихода без предварительного обсуждения церкви.

 

3. Принцип «круговой поруки».

Совсем безобразно смотрится в Уставе Прихода угроза: «Если член Приходского собрания не исполняет хотя бы одну из обязанностей п.7.4 настоящего Устава, Епархиальный архиерей единоличным решением вправе исключить всех (часть) членов Приходского собрания и включить в его состав новых членов по собственному усмотрению» (Устав Прихода 7,3).

Архиерей посягает на право граждан, гарантированное Конституцией РФ: «Каждый имеет право на объединение» (ст.30). Архиерей не является учредителем местной религиозной организации и получает право единоличным решением уволить из организации всех учредителей. Это противоречит ФЗ-125, которое не предполагает исключение учредителей без их согласия.

Устав вводит в Приходе коллективную ответственность и учреждает «круговую поруку», вызывающую мрачные ассоциации: фашисты за смерть офицера расстреливали в деревне каждого десятого.

Каких «новых членов» включит архиерей в состав Приходского собрания на место изгнанных? Откуда призовут этих лиц и как совместить их «назначение» епископом с «решением Приходского собрания», обещанного в том же пункте Устава строчкой выше?

Возникает главный вопрос: почему Синод принимает Устав, не интересуясь мнением Прихода, которому придётся жить по этому Уставу. Устав на собрании Приходского совета не обсуждается, замечания верующих не принимаются во внимание.

 

4. Раскол Прихода.

Важным противоречием приходской жизни РПЦ МП является антиканоническое ограничение числа членов Приходского собрания 10-ю лицами. Сотни верующих не признаны членами Прихода, необоснованно лишены канонического статуса и прав. Приходской Устав 1917 г. гласит: «Право участия в Приходском собрании с решающим голосом имеют все члены причта и прихожане обоего пола, достигшие 25-летнего возраста и занесённые в приходскую книгу» (Гл.4,44).

Устав 10.10.2009 г. ограничивает Приходское собрание десятью членами: «В состав Приходского собрания входят штатные священнослужители Прихода… а также совершеннолетние граждане. Общее количество членов Приходского собрания не может быть менее десяти» (ст.7,1).

Этот лукавый минимум во всех приходах РПЦ МП ограничивает максимум Приходского собрания и создаёт раскол прихода: десяток членов Приходского собрания противостоит сотням и тысячам бесправных прихожан, лишённых статуса и голоса. Возникает неканоническое образование – Приходское собрание, выделенное из Прихода по неустановленному признаку и ему противостоящее. Каждый христианин обязан принадлежать конкретному Приходу. Исключение верующих из членов Прихода является актом извержения из Церкви. Пребывание в храме, участие в молитвах и таинствах противоречит неканоническому положению членов церкви, необоснованно лишённых статуса и голоса в Приходе. Устав Прихода МП формирует бесправие всей массы верующих граждан РФ.

 

5. Приход лишён прав на имущество.

Законодательство СССР не отражало реальную жизнь Церкви. Религиозные организации не имели прав юридического лица, а централизованные религиозные объединения (РПЦ МП) не получили юридического признания в качестве единой организации. В качестве единой организационной структуры Церковь семьдесят лет существовала вне закона. Юридическое положение Церкви находилось в противоречии с фактическим положением.

В 1918 г. Декрет постановил: «Религиозные общества не имеют права владеть собственностью. Прав юридического лица они не имеют. Все имущества существующих в России церковных и религиозных обществ объявляются народным достоянием» (Декрет, ст.12-13).

В 1929 г. Постановление ВЦИК и Совнаркома «О религиозных объединениях» гласило:

«Верующие, составившие религиозное общество, могут получить по договору в бесплатное пользование от горсовета молитвенное здание и предметы, предназначенные исключительно для культовых целей» (Постан. Ст.10).

«Религиозные съезды и избираемые ими исполнительные органы (так понимали МП) не имеют прав юридического лица, кроме того, не могут обладать культовым имуществом или арендовать помещения для молитвенных собраний» (Постан. Ст.22). Оба документа игнорируют иерархию и клир, лишая прав в религиозной организации.

В 1945 г. Положение об управлении РПЦ возрождает МП, власть епископов и ставит настоятеля во главе Прихода: «Исполнительный орган приходской общины верующих, под руководством настоятеля храма, при ответственности перед гражданской властью за сохранность здания и имущества храма, ведёт церковное хозяйство» (Положение, ст.41).

В 1961 г. Собор РПЦ запрещает епископам и священникам вмешиваться в управление хозяйством, обосновав запрет церковным вероучением. На исполнительный орган возлагается вся административно-хозяйственная деятельность. Настоятель исключён из Приходского собрания и Совета, отстранён от хозяйственной деятельности (ЖМП,1961, №8, с.15-17).

В 70-х годах религиозные организации получили «частичное право юридического лица в части приобретения в собственность зданий и транспорта».

1.10.1990 г. РПЦ МП впервые признана законом СССР. Все религиозные организации получили в равной мере право юридического лица (ст.7,13) и обладают собственностью на здания, предметы культа, деньги, иное имущество (ст.18).

25.10.1990 г. РПЦ МП признана законом РСФСР. Каждая религиозная организация с момента регистрации её Устава получает права юридического лица (ст.18), имеет в собственности здания, предметы культа, деньги и иное имущество (ст.26). Закон предоставил Московской Патриархии право юридического лица как «религиозному центру» наравне со всеми другими религиозными организациями. Патриархия является собственником принадлежащего ей имущества и законным представителем имущественных интересов РПЦ. Каждая религиозная организация также получила право владеть имуществом и самостоятельно распоряжаться своей денежной кассой. Закон поставил все религиозные организации в равные условия, предоставив каждой имущественные права и хозяйственную самостоятельность.

24.09.1997 г. ФЗ-125 признаёт местные и централизованные религиозные организации с правом юридического лица (ст.8,1-2) и собственности (ст.21).

Ещё в 1990 г. Поместный Собор потребовал право юридического лица для "Церкви как целостной институции " с правом его делегирования другим религиозным организациям и предложил внести поправку, которая предоставляла РПЦ в лице Патриархии исключительное имущественное право за счёт ограничения права собственности других религиозных организаций. Законодатель не принял предложение, нарушающее равноправие религиозных организаций. Поправка вносит неопределённость и противоречия в имущественные отношения религиозных организаций, предоставляя имущественные права на одну и ту же собственность разным владельцам.

Устав Прихода 2009 г. осуществил требование Собора 1990 г., лишив приходы собственности в пользу МП. «Приход может иметь в собственности…имущество, необходимое для обеспечения деятельности прихода» (Устав Прихода, 11,4). Дальнейшие статьи перечисляют формы собственности, характер имущества, способы приобретения и т.д., ограничивая возможность распоряжаться собственностью и совершать сделки «письменным разрешением архиерея» в каждом отдельном случае. Следующая статья констатирует, что «имущество, принадлежащее Приходу на праве собственности или ином имущественном праве, является имуществом РПЦ» (Устав, 11,7).

«Священный Синод РПЦ устанавливает единый порядок пользования и распоряжения недвижимым и особо ценным движимым имуществом Прихода и критерии отнесения имущества Прихода к особо ценному движимому имуществу» (Устав, ст.11,8).

«В случае ликвидации Прихода принадлежащее ему на праве собственности или ином имущественном праве движимое и недвижимое имущество богослужебного и иного религиозного назначения переходит Епархии» (Устав, 11,12).

«Приход может быть ликвидирован по решению епархиального архиерея, а также по решению суда» (Устав, 12,3). Это положение противоречит закону, который устанавливает «ликвидацию прихода учредителями или по суду» (ФЗ-125, ст.14,1). Устав Прихода снова подменяет «учредителей» «епархиальным архиереем».

Принятие такого Устава Прихода разрушает догмат о Церкви и ведёт к церковным катаклизмам, которые не заставят себя долго ждать. Устав разрушает не только догмат о Церкви. Принцип архиерейского произвола и насилия, положенный в основу Устава, отвергает общение с народом Божиим, построенное на евангельской любви. Созидая Приход на чуждых Евангелию принципах, Устав разрушает Церковь. «Кто не со Мною, тот против Меня; и кто не собирает со Мною, тот расточает» (Мф.12,30). Созидание, в котором не участвует Бог, не состоится: «Если Господь не созиждет дома, напрасно трудятся строящие его» (Пс.126,1). «Дом упал, и было падение его великое» (Мф.7,27).

adelgeim.livejournal.com