Золото Неплюева

Давным-давно, когда я впервые открыл для себя Н.Н. Неплюева, мне было трудно поверить, что такой крупный публичный деятель мог поселиться в этой глухой и монотонной местности. Где только поля и леса. Где вокруг – на десятки километров село. Этот мир приземлённых забот, грубых бревенчатых хат и картофельных огородов. И вот, среди этой культурной пустыни, он создал уникальное христианское сообщество – Трудовое братство – яркий оазис культуры, цивилизации, духа. Со своими школами, заводами, садами и парками. И, что десятки лет братский хутор Воздвиженск, этот крохотный поселок, затерянный под чудными небесами, на старинном пути между Киевом и Москвой – будет притягивать взоры, столь многих мыслящих людей, задающихся вечными вопросами: «что есть человек?», «что есть истина?», «возможно ли общество людей-братьев?»

Главное наследие Н.Н. Неплюева, его настоящее золото – нематериальное. Оно – в красоте и благородстве его замысла. В его искреннем христианском служении Богу и людям. В его воспитанниках – честных, образованных, трудолюбивых людях, оставивших добрый след на нашей земле. В этом же рассказе речь пойдет о судьбе материального историко-культурного наследия Н.Н. Неплюева (1851-1908). Она интересна и таит много загадок. Но к этой истории сам Николай Николаевич уже не имел никакого отношения.

Операция «Конфискация»

В начале сентября 1924г. на хуторе Воздвиженском и его окрестностях царило непривычное оживление. Одновременно, крестьяне села Гремячки, рабочие свесских заводов, а также некоторые члены бывшего Трудового братства принялись писать жалобы на действия членов бывшей думы Братства. И передавать их сотрудникам Новгород-Северского окружного отделения Черниговского ГПУ, которые зачастили на хутор. Они искали документы, оружие и, как выразился один из чекистов, «золото князя Неплюева».

Это был ключевой этап операции по ликвидации «гнезда контрреволюции», которая началась ещё год назад. Тогда, осенью 1923 г. центральное управление ГПУ УССР, находящееся в Харькове, начало собирать материалы о контрреволюционной деятельности бывшего Трудового братства. Высшим политическим руководством страны перед чекистами была поставлена триединая задача: дискредитировать саму идею христианского коммунизма, на которой зиждилось Братство, вскрыть капиталистическую сущность экономической модели Братства и конфисковать у братчиков все ценности, оставленные Н.Н. Неплюевым.

«Метод Рейхмана»

Среди сотрудников системы ГПУ-НКВД были разные люди по отношению к выполнению своего чекистского долга. Была среди них и «когорта беспощадных» по отношению к «врагам народа». К этой когорте принадлежал и уполномоченный экономического отдела ГПУ Новгород-Северского округа Лев Рейхман – будущий начальник 1-го отдела главного экономического управления НКВД СССР, зловещая фигура эпохи сталинизма. Именно он руководил операцией на месте: проводил обыски, допросы, устраивал очные ставки.

12 сентября 1924 г. группа вооруженных чекистов, состоящая из 8 человек, во главе с начальником Новгород-Северского ГПУ Ф. Мироновым и Л. Рейхманом внезапно нагрянула в Воздвиженск. Первым они схватили А.И. Фурсея – бывшего главного управляющего обширным Ямпольским имением. Затем стали допрашивать других руководителей артели и арестовывать их. Целый день не могли найти только двух человек – заведующего Воздвиженским имением И.А. Цвелодуба и главного бухгалтера Ф.Т. Ключко. Тогда Рейхман стал действовать отработанным в Самарской ЧК методом «красного террора»: он захватил в заложники жен подозреваемых и сказал, что если их мужья не явятся, то он «пустит их в расход». Бедные женщины были потрясены, шокированы таким варварством представителей гос. власти. Но большевики добивались результата любой ценой. Вскоре все подозреваемые братчики сидели в застенках ГПУ.

Дом с сокровищами

Восстановить полную картину событий трудно. Поскольку все свидетели умерли, а «Дело Воздвиженского братства», хранящееся в Архиве СБУ, во времена СССР было основательно «почищено» сотрудниками КГБ. Из 10 томов уголовного дела 1925 года, насчитывавших 2331 лист, к 1962 году остался 1 том с 535 листами. А дело ключевого фигуранта И.А. Фурсея, которое велось отдельно – уничтожено.

Чекисты знали, что братчики хранят неплюевское достояние разделенным и спрятанным, как сказано в протоколе, «в разные хованки». В течение месяца Рейхман и его подчиненные допрашивали братчиков и искали, упорно искали эти хованки. Они срывали полы, долбили стены, обшаривали чердаки и подвалы, рыли землю. И даже ныряли в холодный осенний пруд. Но зря: наибольший «клад» скрывался в здании на берегу пруда. Не обошлось и без тех, кто помог чекистам раскрыть секреты. Ими оказались несколько юных братчиков, перешедших на сторону советской власти.

В начале октября 1924 г., была найдена, наверное, наиболее внушительная вещь: «большой массивный, золотой восьмиконечный крест, с крупным бриллиантом в виде звезды, в черном эмалевом круге». Крест являлся эмблемой Трудового братства. Чуть позже вскрыта ещё одна ценная «хованка» - заложенный в кирпичную стену ящик, в котором, по словам очевидцев, находились сотни золотых монет царской России, а также драгоценности, принадлежавшие женской половине рода Неплюевых: бриллиантовые колье, диадемы, браслеты, ожерелья, серьги, кольца. В материалах следствия этот факт изложен так: «Обыском, произведенным Новг.-Северским окружным отделом ГПУ, в здании пастильни (дом на берегу пруда - В.А.), в замурованной стене было обнаружено золотыми царскими монетами 1875 руб. и разные ценности, принадлежавшие Неплюевым». Поражает лапидарность описи столь ценных предметов. В ней даже не указано количество монет, и какие конкретно ценности. Позже выяснилось, что часть дорогих вещей была присвоена некоторыми сребролюбивыми чекистами. На них завели отдельное уголовное дело.

В другом месте сотрудники ГПУ нашли наличные: «свыше 1-го миллиона денег царских и около 800 тысяч немецких». До 1915 г. они хранились в коммерческом банке. Но когда началась Первая мировая война братская дума и сестры Неплюевы предпочли хранить их дома - в Воздвиженском.

Затем изъяли церковные ценности. Их описание отсутствует. В Воздвиженском храме находились иконы работы известного мастера Неруша. Православная икона св. Николая Чудотворца XVI века, подаренная Н.Н. Неплюеву польским аристократом Станиславом Голынским. Большой уникальный образ св. Феодосия Черниговского в золоченом высоком киоте. Роскошное Евангелие с рисованными на фарфоре медальонами тонкой работы.

Общая стоимость конфискованных предметов, по сообщению газет, оценивалась суммой в «сотни тысяч рублей». Такая фигуральность заставляет усомниться в объективности подсчетов. Видимо, особой точности в этом политическом деле не требовалось.

Здесь не упомянуты предметы искусства, исчезнувшие из дома Н.Н. Неплюева: прекрасные старинные портреты представителей рода Неплюевых, кисти европейских мастеров, картины художников-классиков И. Айвазовского, И. Репина, О. Кипренского. Бронзовые скульптуры Е. Лансере. В доме также располагалась уникальная библиотека, насчитывавшая 6 тыс. томов. Там хранился и труд Н.Н. Неплюева по генеалогии своего рода «Любившие любивших, вас любящего», который представлял собой «толстый рукописный фолиант в роскошном, тисненном золотом, переплете». Эта книга погибла вместе с библиотекой ещё в 1921году. Книги на русском языке куда-то вывезли. На иностранных языках сожгли.

Суд

Предварительное следствие длилось год. За это время членов семей подсудимых и участников думы выселили из Воздвиженска. А здешнее хозяйство преобразовали в Артель им. Октябрьской революции.

Затем был суд. Столичная газета «Харьковский пролетарий» за две недели до его начала афишировала: «Настоящее дело представляет громадный общественный интерес, так как в нем вскрывается сущность религиозных братств царского времени, их связь со всем тогдашним строем угнетения трудящихся, способы и средства этого угнетения». В советской прессе настойчиво продвигался миф о Братстве как об «изобретенной Неплюевым новой форме эксплуатации простого народа». Да и сам народ, в большинстве своём, не мог представить, что богатым человеком могло двигать что-то иное, кроме корысти.

Судебный процесс проходил с 20 по 30 октября 1925г. в г. Глухове. Он широко и подробно освещался в республиканской печати. Черниговская газета «Червоный стяг» сообщала: «Сегодня в Глухове начался громкий процесс верхушки Воздвиженского братства, обвиняемой в контрреволюции. Дело слушается выездной сессией Верховного Суда Украины. Председательствует тов. Кумпиевич. Обвиняет прокурор Верховного Суда т. Беклешов, защищают: прибывший из Харькова адвокат Берман и член местной коллегии адвокатов Карбовский. На скамье подсудимых 9 «братчиков», среди которых много колоритнейших фигур старого темного времени: бывшие сенаторы, помещики, священники и пр. Со стороны местного населения наблюдается громадный интерес к процессу. С утра здание суда осаждается толпами народа. В зал суда пропускают по билетам».

Предсказуемо суд вынес обвинительный приговор. Но были и неожиданности. Главный обвиняемый А.И. Фурсей осужден не был. Находясь в тюрьме, он тяжело заболел. Вероятно, в марте 1926г. он умер. Остальные братчики: И.А. Цвелодуб, Е.Н. Бессмертный, Ю.М. Павлов, священник А. Секундов, Ф.Я. Бурдукало, Ф.Т. Ключко, Н.Р. Овчаренко, Ф.К. Петрюков – получили сроки от 1 до 10 лет. Никто из них виновным себя не признал.

Трудовое братство прокурор назвал «капиталистической организацией, деятельность которой, начиная с 1905г. и до настоящего времени это – одно, непрерывно длящееся контрреволюционное преступление». Интересно, что один из свидетелей стороны обвинения – многолетний наемный рабочий Братства И.Г. Моисеенко, на вопрос суда: «Являлось ли Братство капиталистической организацией до 1917 года?», ответил: «Я не знаю. Могу только сказать, что с внешней, видимой стороны вряд ли имеется хозяйство лучше, чем в Воздвиженске».

Культурное наследие

Пока шел суд, все отобранные у братчиков ценности хранились на складах ГПУ и Окружного суда как вещественные доказательства. Но вот суд закончился. В его приговоре значилось: «Все вещественные доказательства по делу – ценности, оружие и вещи, имеющие историко-музейное значение конфисковать в доход Республики». Директора музеев, зная об уникальной культурно-исторической ценности этих предметов, стали активно просить власти передать их музеям.

В официальном заявлении Национального музея истории Украины в Верховный суд от 3 декабря 1925г., г. Киев, говорилось: «Выездная сессия Верховного суда в г. Глухове недавно рассматривала дело так называемого «Воздвиженского братства» в имении бывшего помещика Неплюева, возле г. Глухова на Черниговщине. Всеукраинский исторический музей им. Т. Шевченко имеет сведения, о том что при упомянутом Братстве хранилась большое собрание древностей из рода Неплюевых. В частности, там были семейные портреты ХVІІІ и ХІХ веков, много старинной посуды, ценная мебель. А также единственная в своём роде коллекция костюмов, которые носили представители рода Неплюевых, начиная от времен Петра І. Рукописи, оружие и многое другое. Принимая во внимание большую историческую ценность указанных предметов, Всеукраинский исторический музей им. Т. Шевченко просит Верховный суд содействовать передаче этих вещей в фонды музея».

Состоялась ли передача Национальному музею Украины каких-либо ценностей, остается неизвестным.

Единственным документом, который удалось отыскать в архивах, является ходатайство заведующего Новгород-Северским краеведческим музеем Гапеева С.А. к Верховному суду УССР от 04.12.1925г. и прилагающийся к нему акт передачи, написанный от руки. Вот его текст (не все удалось расшифровать):

«Акт от 12 января 1926 г. составлен настоящий в том, что вышеозначенного числа Новгород-Северским окружным отделением ГПУ переданы заведующему музеем тов. Гапееву Степану Антоновичу нижеследующие предметы, принадлежавшие ранее «Воздвиженскому братству».

1. Грамота Екатерины Второй с собственноручной подписью, данная Ивану Ивановичу Неплюеву, на двух листах в переплете красного бархата и печатью на шнуре в медной оправе.
2. Собственноручные письма Екатерины Второй, Павла Первого и Александра Первого и автобиография Ивана Ивановича Неплюева – всего на …(?) листах в переплете.
3. Указ Александра Первого печатанный с приложением Статута Екатерины II-й «Об орденах» на 12 листах в кожаном переплете.
4. Неполный Статут Екатерины 2-й на девяти листах без головных листов «Об орденах» в переплете.
5. Два листа из Гербовника дворянских гербов.
6. Коллекция гербов из собрания Неплюева, отпечатанных на 5 листах с приложением к ним описаний на 2-х листах.
7. Четыре сургучные печати с изображением гербов, из коих герб князей Жеваховых, герб Шиповой, герб Маркиза и герб графа Люттихау.
8. Две фотографии грамоты на имя Неплюева. Из коих одна – фотография грамоты о пожаловании Неплюева владениями в Минской губернии, а вторая фотография – продолжение той же 1-й грамоты.
9. Печатанный указ об орденах Николая Первого на 11 листах.
10. Книжка «Историческое призвание русского помещика» Неплюева.
11. Печатанный (?)…на 18 листах.
12. Записки по делу Н.И. Неплюева с казенными крестьянами с. Палеевки и х. Гутки Глуховского уезда.
13. Государственная ассигнация банка, ценностью 25 рублей №3311687, 1818 года.
14. Бронзовые часы с фарфоровыми вставками с двумя амурами и голубками по краям (о целостности механизма не известно).
15. Бронзовая статуэтка «Женщина с ребенком».
16. Вазообразная подставка фиолетового фарфора с бронзовой отделкой.
17. Чернильный прибор бронзовый в стиле рококо с вмонтированными тремя фигурами: крокодила, тигра и дракона.
18. Два подсвечника бронзовых к чернильному прибору.
19. Две голубых фарфоровых вазы с бронзовой отделкой и рисунками.
20. Ваза меньшего размера, голубого фарфора с рисунками. (В трещинах).
21. Подсвечник фарфоровый с бронзовой отделкой.
22. Шесть фарфоровых тарелок с рисунками и позолоченными краями.
23. Бронзовые часы с фигурой в стиле ренессанс.
24. Альбом с гипсовыми медальонами в количестве 16 штук, причем 2 медальона немного потертые.
25. Икона в футляре старого русского письма в чеканной ризе, украшенная простыми камнями.
26. Две металлические мороженицы с монограммами Н. Неплюева.
27. Металлический футляр со стеклянной крышкой – находиться на складе ГПУ.
28. Три медальона, из коих: медальон Успения Богоматери; значок, по описи медальон в честь трехсотлетия Дома Романовых; медаль металлическая «В память электрической выставки 1885 года».
29. Самодельная пушка «Воздвиженского трудового братства».
30. Письмо крестьян к Неплюеву Н.Н. с просьбой не забирать землю, подаренную им отцом Неплюева до 1872 года.
31. Чернильный фарфоровый прибор с двумя углублениями для чернил, с фиолетовыми рисунками.

Вот и все раритеты. Дальнейшая их судьба неизвестна. «При этом – писал С.А. Гапеев – далеко не все предметы, хранившиеся на складе ГПУ, были переданы музеям. Например, часы ХVIIІ века – подарок турецкого султана И.И. Неплюеву, старинная фарфоровая посуда: римская, английская и саксонская, редкостная по своей красоте и качеству».

Из докладной записки от 28 ноября 1925г. судебного исполнителя, занимавшегося передачей музеям культурных ценностей Братства, узнаем, что: «На складе ГПУ недоставало многих вещей, о чем был составлен акт. Многие предметы роскоши: статуэтки, часы, вазы – были проданы на публичных торгах. Некоторые золотые и серебряные вещи были переданы Глуховской окружной кассе».

Открытые вопросы

Итак, золотые, серебряные вещи, ювелирные изделия и предметы искусства, принадлежавшие Неплюевскому братству, были конфискованы государством. Только очень малая их часть попала в музеи. Значительная часть картин, музыкальных инструментов, мебели, посуды разошлись по личным коллекциям братчиков и других людей – тех, кто имел к ним доступ. Остается невыясненным, куда исчез личный творческий архив Н.Н. Неплюева: рукописи его сочинений, отчеты блюстителя, переписка с выдающимися современниками. Куда пропали библиотека и архив Братства? В одном из документов судебной комиссии по изъятию вещей Трудового братства, датированного декабрем 1925г., говорится, что «литература, имеющаяся в артели х. Воздвиженского имеет исключительно архивное значение. Рекомендуем оставить её на сохранение в артели». Но где эта литература? Попытки ответить на этот вопрос привели к скромному результату: найдена одна книга со штампом «Из библиотеки Н.Н. Неплюева». Хочется надеяться, что к ней со временем прибавятся и другие книги из этой коллекции, стоявшие когда-то на одной полке.

Валерий Авдасёв, директор музея «Трудовое братство Н.Н. Неплюева»