«Надо себя не жалеть для Церкви, а не Церковью жертвовать ради себя»

«…Я не знаю, что вы мне объявите в вашем приговоре, жизнь или смерть, но что бы вы в нем ни провозгласили, я с одинаковым благоговением обращу свои очи горе, возложу на себя крестное знамение и скажу: “Слава Тебе, Господи Боже, за все“» – эти слова митрополит Вениамин (Казанский) произнёс в зале бывшего Дворянского собрания, ныне Большом зале Петербургской филармонии, где происходило публичное, показательное судебное заседание над ним и ещё над восьмьюдесятью участниками процесса «церковников». 5 июля 1922 года трибунал объявил приговор, а в ночь с 12 на 13 августа митрополит Вениамин и вместе с ним архимандрит Сергий (Шеин), миряне Юрий Новицкий и Иван Ковшаров были расстреляны на окраине Петрограда.

Василий Казанский – таково было мирское имя Владыки Вениамина – родился в семье сельского священника Андреевской волости Каргопольского уезда. Отец Василия Павел Казанский окормлял двадцать пять малонаселённых и удалённых друг от друга деревень. В 1887 году Василий Казанский поступил в Олонецкую духовную семинарию, которую он успешно закончил и получил возможность за казённый счёт поступить в Санкт-Петербургскую духовную академию. Здесь раскрылось его призвание церковного просветителя, миссионера, катехизатора. Он начал активную деятельность в Обществе распространения религиозно-нравственного просвещения. В числе других учеников Академии Василий Казанский отправлялся на рабочие окраины столицы, разъясняя их обитателям смысл православной веры, стараясь пробудить стремления к светлым евангельским идеалам. В двадцать два года юноша принял монашеский постриг с именем Вениамин в честь св. мученика диакона Вениамина (V век; память 13/26 октября). В том же году монах Вениамин был рукоположен во иеродиакона, а спустя некоторое время – во иеромонаха. Священнослужитель по призванию, молодой иеромонах был готов, как утверждали однокурсники вообще не покидать церковь: «Его не останови – он двадцать четыре часа в сутки будет служить».

В 1897 году иеромонах Вениамин окончил Духовную академию со степенью кандидата богословия. Его карьера складывалась блестящим образом. Он был назначен преподавателем Священного писания Рижской духовной семинарии, где прослужил около года, а вскоре был определён инспектором Холмской духовной семинарии, где познакомился с её ректором – епископом Тихоном (Беллавиным) – будущим Патриархом Московским и всея Руси. В 27 лет иеромонах Вениамин становится инспектором столичной Духовной семинарии, а 18 февраля 1902 года возведён в сан архимандрита и в апреле того же года определён ректором Самарской духовной семинарии.

Спустя три года молодой архимандрит стал ректором Санкт-Петербургской Духовной семинарии. 30 декабря 1909 г. он был назначен епископом Гдовским, четвёртым викарием Петербургской епархии.

Когда после бурных событий Февральской революции митрополита Питирима (Окнова) Святейший Синод уволил на покой по требованию Временного правительства, епископ Гдовский Вениамин вступил во временное управление Петербургской епархией. 24 мая 1917 года свободным голосованием клира и мирян владыка Вениамин был избран архиепископом Петроградским. Это был один из первых в истории Русской православной Церкви случаев выборов главы епархии демократическим путем. Сначала свободным голосованием члены клира и миряне избирали выборщиков, а затем выборщики голосовали за выдвинутых кандидатов.

13 августа Святейший Синод возвёл архиепископа Вениамина в сан митрополита. 14 августа 1917 года его назначение было утверждено Временным правительством (так совпало в жизни владыки, что именно в эти даты в ночь с 13 на 14 августа 1922 года, через пять лет он был расстрелян).

Владыка никогда не занимался политической деятельностью. Уже в первом своем заявлении после выборов он сказал: «Я стою за свободу церкви! Она должна быть чужда политики, ибо в прошлом она много от неё пострадала. И теперь накладывать новые путы на церковь было бы большой ошибкой со стороны людей, искренне преданных церкви».

За пять лет управления в условиях всё усиливающихся нападок на церковь Владыка Вениамин сумел превратить приходы в живые христианские общины, привлечь к церковному служению множество новых людей, в том числе известных представителей интеллигенции. Благодаря умелой дипломатической политике митрополита многие антирелигиозные постановления того времени в Петрограде полностью или частично не проводились в жизнь.

После первых сообщений о голоде в Поволжье Православная Церковь тут же откликнулась на эти события. Ещё в августе 1921 года был создан епархиальный и всецерковный комитеты для оказания помощи голодающим. Однако решением правительства они были закрыты, а собранные средства реквизированы.

Изъятие церковных ценностей в Петрограде для нужд голодающих Поволжья началось в марте 1922 году. Митрополит Вениамин занял позицию единственно возможную. Являя пример христианской любви и, в то же время, свидетельствуя о мирном духе Церкви, он благословил передачу на нужды бедствующих ценностей, не имеющих богослужебного употребления.

Однако петроградские чекисты не пожелали прислушаться к голосу митрополита Вениамина. Мероприятие это имело для них, прежде всего, политический смысл. Провокационный характер действий властей в Петрограде осознавался даже в рабочей среде. Изъятие богослужебных предметов сопровождалось волнениями. Митрополит Вениамин был арестован.

Сразу же после ареста митрополита Вениамина Петроградское духовенство пыталось спасти своего Владыку. Властям было направлено коллективное ходатайство об его освобождении, однако, последовал отказ. Верующие также пытались защитить митрополита Вениамина. В Петрограде состоялось несколько демонстраций протеста, которые разогнали силой.

Суд был показательным. Большевик Пётр Красиков, дед которого, кстати, был протоиереем, на суде воскликнул: «Вся православная церковь – контрреволюционная организация. Собственно, следовало бы посадить в тюрьму всю церковь!»

В своём последнем слове все основные обвиняемые заявили о своей невиновности. Митрополит же начал выступление словами: «Я верный сын своего народа. Я люблю, и всегда любил его. Я жизнь ему свою отдал, и я счастлив, что народ – вернее, простой народ – платил мне тою же любовью, и он же поставил меня на то место, которое я занимаю в православной Церкви». 

За несколько дней до расстрела митрополит послал из тюрьмы одному из петроградских благочинных письмо, которое можно рассматривать как завещание святого последующим церковным деятелям: «Страдания достигли своего апогея, но увеличилось и утешение. Я радостен и покоен, как всегда. Христос – наша жизнь, свет и покой. С Ним всегда и везде хорошо. За судьбу Церкви Божией я не боюсь. Веры надо больше, больше её иметь надо нам, пастырям. Забыть свои самонадеянность, ум, учёность и силы и дать место благодати Божией… Надо себя не жалеть для Церкви, а не Церковью жертвовать ради себя. Теперь время суда…».

Ещё в советское время в Ленинграде был установлен деревянный крест с именем владыки Вениамина на Никольском кладбище Александро-Невской Лавры, туда приносили цветы, в день смерти ставили свечи в храме за упокой его души. В начале 1990-х годов там же был установлен памятник-кенотаф, увенчанный терновым венцом. А 4 апреля 1992 года Архиерейский Собор Русской Православной Церкви причислил Петроградского митрополита Вениамина, а также расстрелянных с ним новомучеников к лику святых. Первый храм во имя святителя Вениамина был освещен в сентябре 1992 г. в исправительной колонии № 5 в посёлке Металлострой под Санкт-Петербургом.

Использованы материалы журнала «Вода живая» (статья А. Наконечной), сайта «Православный мир» (статья М. Дегтяревой) и доклада М. Шкаровского на конференции в Санкт-Петербурге «Святители Московской Руси».