Моя семья в истории моей страны

В канун Дня памяти жертв политических репрессий в Екатеринбурге в рамках культурного проекта «Среда общения» состоялась встреча «Моя семья в истории моей страны». Члены Свято-Екатерининского малого православного братства рассказали о судьбах своих родных, пострадавших в годы Большого террора.

Репрессии советского времени коснулись сотен тысяч людей, а, значит, и миллионов их близких. Увы, сегодня, чаще всего, семейные предания сохранили лишь обрывочные сведения о безвинно осужденных родственниках. Причин для такой исторической амнезии всегда было достаточно: страх перед государственной машиной, калечащей родных, жен, детей «врагов народа»; боль пережитого и, в конце концов, моральное истощение людей, уставших бороться со злом и ужасающей несправедливостью. Так, семья Светланы Буткиной уже не смогла воссоединиться, пережив репрессии. Двоюродный дед Светланы Георгиевны, Г.А. Свинников – инженер, участвовавший в строительстве Штаба Уральского Военного округа, был обвинен во вредительстве и расстрелян в 1938 году. После этой трагедии одна из его дочерей сошла с ума. Позже, семья бабушки Светланы Буткиной пыталась восстановить отношения с пострадавшими родственниками. «Мы не можем иметь общей жизни, потому что в трудные годы вы были далеко», – этот приговор навсегда внес раскол в отношения родных людей.

Татьяна Николаевна Михайлова рассказала о дедушке своего мужа, В.Д. Фельдмане. Владимир Дмитриевич Фельдман с 1917 по 1937 год прошел путь от служащего Моссовета до особоуполномоченного при Коллегии ОГПУ НКВД СССР. Его первая жена, Мария Васильевна Крылова работала начальником санчасти на Соловках, куда была отправлена бывшим мужем «для охлаждения ее буйного темперамента». Воспоминания о ней остались в повести Бориса Ширяева «Неугасимая лампада». В октябре 1937 году В.Д. Фельдман был арестован, а в 1938 году приговорен к высшей мере. Приговор был приведен в исполнение на Бутовском полигоне. Сохранилась последняя фотография Владимира Дмитриевича, сделанная уже перед самым расстрелом. Человек смотрит не в объектив – в лицо смерти… Что можно увидеть в его взгляде? Растерянность? Тоску?.. В Семье Фельдманов о судьбе Владимире Дмитриевиче вспоминать было не принято.

– Порой кажется, что наш народ наказан беспамятством, – делился в конце встречи своими размышлениями Олег Глаголев. – Наша память, будто бы атрофирована, в результате чего даже выучить стихотворение наизусть для взрослого человека – проблема. Сейчас особенно важно общаться со свидетелями того времени, не пропустить, не растерять их воспоминаний. Память – это хранитель жизни.

– Нашей памяти мешает инерция, отсутствие привычки сострадать чужой боли – считает Евгения Парфенова. – Но стоит ее преодолеть, и ты уходишь на глубину переживания. Чтобы помнить, нужно трудиться. И пусть этот труд нас не гнетет, потому что в каждой книге, посвященной невинно пострадавшим людям, можно встретить и светлый опыт их противостояния.

На следующий день, 30 октября, в День памяти жертв политических репрессий возле здания, где в 1930-х годах находилось Управление НКВД, состоялась уже традиционная для Екатеринбурга акция «Возвращение имен». В течение трех часов участники зачитывали имена людей, репрессированных в Свердловской области. Мероприятие продолжилось шествием со свечами и молитвой об упокоении людей, пострадавших в годы Большого террора. 

Мария Мельникова

Фото Никиты Демидова, а также из семейных архивов братьев и сестер Свято-Екатерининского братства