Люди и храмы
Пока от вранья не отвыкнем
традиции древней назло,
покуда не всхлипнем, не вскрикнем:
куда это нас занесло?!
Пока покаянного слова
не выдохнет впалая грудь,
придется нам снова и снова
холопскую лямку тянуть.
Б. Окуджава
29 октября в Архангельске впервые прошла акция «Хотелось бы всех поименно назвать…» — поминальное чтение имен людей, погибших и пострадавших в годы советских репрессий. Организатором события стала инициативная группа, в которую входили представители малых православные братств во имя Архангелов Гавриила, Рафаила и Михаила и члены северодвинского отделения общества «Совесть».
Место для чтения имен в Архангельске было выбрано неслучайно. Здесь, рядом с областным драматическим театром, когда-то стоял Свято-Троицкий кафедральный собор, разрушенный в 1929 году, — крупнейшее храмовое сооружение своего времени (высота – 51 метр), центр духовной жизни горожан, предмет их гордости, уникальное произведение искусства. В 2015 году исполняется 250 лет с момента его освящения. В разные годы храм посетили императоры Александр I, Александр II, члены царской семьи. Иконостас верхнего храма поразил Александра I: «Я всю Россию дважды объехал, но таких царских врат нигде не видел».
В 1928 году, когда на страницах газеты «Волна» была открыта агитационная кампания с целью разрушения святыни, в защиту храма выступил краевед Иустин Михайлович Сибирцев, сын настоятеля защищаемого им собора Михаила Иустиновича Сибирцева, главы известной в Архангельске семьи, из которой вышли священники и ученые. Он указал, что «подобный северный ренессанс можно видеть еще только в архитектуре Соловецкого собора». На что ему ответили из соответствующих органов: «Желающие наслаждаться ренессансом могут прогуляться на Соловки».
На митинг собралось около ста человек. Кто-то пришел сюда по приглашению, некоторые, проходя мимо и услышав чтение, подходили к нам и, узнав, что происходит здесь, высказывали желания включиться в чтение. Кто-то просил включить в списки своих родных, кто-то просто стоял со свечой и слушал. Были желающие узнать подробности о красном терроре на Севере, для них проводились мини-экскурсии по планшетам выставки «Неперемолотые», представленных здесь же.
Удивление, горечь, боль мы видели в глазах слушающих, когда они узнавали, что первый советский губернский ЛПР на Севере появился в Шенкурске в 1919 г. К началу 1921 г. в губернии действовало пять ЛПР: Архангельский, Исакогорский, Пертоминский, Соловецкий и Холмогорский. Весной 1921 г. в Архгубчека был разработан план перевода лагерей из губернского центра.
Питирим Сорокин писал: «В Архангельске в это время была настоящая мясорубка. Большевистский комиссар Кедров казнил людей сотнями и даже тысячами. Свои жертвы коммунисты расстреливали, топили или забивали до смерти. Чувствуя, как шатается почва под ногами, они пытались укрепить свои позиции безудержным террором».
Сотни тысяч человек отбывали наказание на территории Северного края. Среди них 34 000 человек, на кого были заведены дела Архангельской губЧК. Из них пострадавших за веру — 3168 чел. При отбывании наказания в Северном крае репрессированы 53 архипастыря. С 1918 по 1943 12 из 13 архиереев, возглавлявших Архангельскую Кафедру, репрессированы. Только с февраля 1920 за полтора года жертвами «красного террора» в Архангельске стали 25.640 жителей губернии («город стонал целое лето», стал «городом мертвых»). С 1918 по 1933 в Архангельской епархии закрыто 247 церквей и часовен, снесено 16, не использовались после закрытия 70. В начале 20-ых национализировано 16 монастырей, произведено более 60 вскрытий мощей. Город, который академик Грабарь называл одним из красивейших 13 европейских портовых «городов-музеев», перестал, по мысли одного из историков, быть «городом искусства».
Во вступительном слове Галина Викторовна Шаверина, председатель северодвинского отделения общества «Совесть», рассказала об истории репрессий на Севере, о важности происходящего события:
— На наш Северный край в 1937 году на четыре месяца была спущена разнарядка: арестовать и направить в лагеря на восемь-десять лет две тысячи человек и расстрелять семьсот пятьдесят. Это всего лишь за четыре месяца! Причем требовалось каждую пятидневку отчитываться в вышестоящие инстанции о выполнении этой разнарядки. Архангельская область была местом ссылки и лагерей. Только в 1930–1931 годах сюда было доставлено больше 250 тысяч раскулаченных из различных регионов страны, в основном, из центральных, с Украины, Белоруссии. Практически ничего не было подготовлено, чтобы этих 250 тысяч разместить, обеспечить продовольствием, оказывать медицинскую помощь. К примеру, недавно я разговаривала с одним человеком, который был из семьи раскулаченных из Белоруссии. Их семью привезли с этапом, разместили в траншее, которая была выкопана в берегу реки Емца. Там они построили восьмиэтажные нары. Замерзали. Пятеро детей, которые были привезены с собой, все умерли. Рассказывавший мне человек родился в этой семье уже после приезда, здесь. Родные расстрелянных и погибших в лагерях на Севере ничего не знали о судьбе своих близких: не знали, где их могилы. В Ягринлаге (под Северодвинском) в августе 1942 года умер житель Красноярского края Худоногов Филипп Иванович. Он был арестован во время войны. Жене сказали в военкомате, что его расстреляли как предателя родины. Семьдесят лет семья была семьей предателя родины. Им в колхозе даже лошадь не давали для того, чтобы привезти сена и дрова из леса. Только в 2012 году редактор районной газеты стала печатать списки реабилитированных, и уже внуки нашли там фамилию своего деда. Выяснилось, что свои десять лет он получил за то, что во время политинформации возразил начальнику военного подразделения, в котором находился. За это он поплатился смертью. Сегодняшняя акция — это шаг к покаянию, так как мы несем ответственность за все, что случилось в нашей истории, за каждого человека. Отдадим сегодня свой долг погибшим тем, что назовем их фамилии, потому что кроме нас этого сделать некому.
Непрерывно в течение четырех часов мы читали имена незаконно расстрелянных в советские годы людей. В начале и в конце акции служилась лития. Каждый час читали молитвы: одна из них — «молитва о спасении церкви Православной» создана священником Николаем Сельвинским, расстрелянным в 1937 году, другая — святителем Николаем Сербским, бывшим узником немецкого концлагеря «Дахау». Между чтением имен звучали стихи А. Ахматовой из поэмы «Реквием», О. Мандельштама, И. Бродского, посвященные осмыслению трагедии XX века.
В чтении имен приняли участие историки, краеведы, преподаватели Северного (Арктического) федерального университета и другие горожане: председатель северодвинского отделения общества «Совесть» Галина Викторовна Шаверина; доктор исторических наук, профессор, заведующий кафедрой отечественной истории САФУ Михаил Николаевич Супрун; заведующая отделом «Русский Север» областной научной библиотеки им. Н.А. Добролюбова Елена Ивановна Тропичева; поэт, председатель Совета региональной общественной организации «Товарищество северного мореходства» Василий Николаевич Матонин; доцент кафедры культурологии и религиоведения САФУ Наталья Николаевна Бедина; краевед Татьяна Федоровна Мельник.
Наряду с именами репрессированных людей был прочитан список разрушенных в годы советской власти храмов Архангельска. В Архангельской епархии до революции 385 храмов и 241 часовня, в которых служили 231 священник и 168 псаломщиков. Об их судьбе размышлял краевед Дмитрий Иванов: «Когда в 1948 году епископ Леонтий Архангельский и Холмогорский составлял отчет в Московскую патриархию, он сказал, что на огромной территории Архангельской и Холмогорской епархии, куда входила Коми СССР, Ненецкий автономный округ, Мурманская область, Архангельская область, часть Карелии, действовало всего 4 храма. Причем Московской патриархии принадлежал лишь крошечный предел в Ильинской кладбищенской церкви на Быку. Вот с такими результатами к середине XX века пришла церковь здесь на архангельском севере.
Своими мыслями об акции поделилась доцент кафедры культурологии и религиоведения САФУ Наталья Николаевна Бедина:
— Это важно для сохранения исторической памяти… Важно искупить грех, который все равно на народе лежит за то, что допустил эту трагедию. Очень важно, что здесь нет политического подтекста. Это акция собирания. Спасибо вам, что вы это делаете.
Надеемся, что такие события будут пробуждать в людях размышления о приоритете ценности человеческой жизни над другими, будь то ценности государства или какие-то еще, что это постепенно приведет к осознанию и полному признанию трагических событий XX века в истории нашей страны, памяти о них и покаянию как освобождению от страха и лжи в сегодняшнем дне. Это выражение нашей личной ответственности за все, что происходит в мире.
