Архим. Макарий (Глухарев): в России необходимо создание целого «организма» миссионерского дела
185 лет назад, 20 сентября 1830 года (7 сентября по ст.ст.), произошло знаковое событие. Преподобный архимандрит Макарий (Глухарев) – основатель и первый руководитель Алтайской духовной миссии – крестил первого алтайца по имени Элеска, назвав его во святом крещении Иоанном. Это событие стало началом деятельности Алтайской духовной миссии.
По мнению многих исследователей, XIX век был периодом расцвета миссионерской деятельности Русской православной церкви. Несмотря на отдельные примеры, XVIII век в целом мало являл плоды евангельского благовестия. Причем накал миссионерской деятельности настолько ослабел, что Святейшему Синоду в 1764 году даже пришлось учредить специальные должности проповедников в епархиях с иноверческим населением[1]. А уже через сто лет было учреждено Российское миссионерское общество, которое стало объединяющим центром всех миссий и ставило перед собой задачу содействовать их деятельности. Одним из наиболее ярких миссионеров своего времени стал архимандрит Макарий (Глухарев).
Архимандрит Макарий, в миру Михаил Яковлевич Глухарев, родился 30 октября 1792 г. в городе Вязьме Смоленской губернии в семье священника. В Санкт-Петербургской духовной академии одним из его духовных учителей стал ректор архимандрит Филарет (Дроздов), близкие отношения с которым будущий просветитель Алтая сохранил на всю жизнь.
Окончив в 1817 г. академию со степенью магистра, Михаил вначале преподавал церковную историю и немецкий язык в Екатеринославской духовной семинарим, а вскоре после своего пострижения в 1818 г. стал ректором Костромской духовной семинарии. Уже в эти годы будущий миссионер проявляет горячее рвение и желание найти свое призвание. Он много и бескорыстно трудится, и требует этого же от своих подчиненных. Но настоящих плодов его работа не принесла. В 1824 г. он оставляет учебно-административную службу.
«Бескорыстие и самоотвержение»
Решение стать миссионером на Алтае преподобный Макарий принял в 1829 г., а 7 (20) сентября 1830 г. – день крещения им первого инородца – он сам считал днем основания Алтайской духовной миссии.
Первого инородца, которого крестил архимандрит Макарий, звали Элеска. Отцу Макарию стало известно о намерении юноши креститься, и он поехал к нему в селение. Крещение совершилось в первый же день встречи после предварительной беседы – такая поспешность была вызвана опасностью противодействия со стороны отца Элески. После крещения архим. Макарий взял новокрещеного с собой в Бийск, где наставлял его и помогал укрепляться в вере. Элеску, в крещении Иоанна, «учили молиться, рассказывали ему о жизни Иисуса Христа, разъясняли значение таинств, толковали о добрых делах и грехах, о вечной жизни и вечных мучениях»[2]. Через неделю Иоанн участвовал в Евхаристии и причастился. Он решил вернуться к себе на родину и заняться земледелием. Архимандрит Макарий выхлопотал для него бесплатный проезд и полагающиеся ему как новокрещеному льготы, освобождающие его от повинностей и податей на три года. В Улале уже было сообщество христиан, и Иоанна поселили жить среди них.
На этом примере хорошо видна так называемая «система благовестничества», которая была заведена в Алтайской миссии – подготовка к Крещению и последующая забота о новокрещеных. За четыре года отец Макарий крестил около ста алтайских язычников: «О действиях миссии скажу, что мы по силам, по случаям говорим полудиким здешним татарам о Боге истинном. Кого Господь приводит к Церкви Своей, тому мы отворяем дверь в Святом Крещении, и таковых доселе немного не сто. Стараемся между тем не терять из виду новокрещеных, посещаем их, и поучая их познанию Иисуса Христа Распятого и обязанностей христианских, вкупе с ними и сами поучаемся тому же»[3]. Архим. Макарий считал, что в служении христианской проповеди делание без хранения оказывается тщетным и суетным. Миссионеры продолжали утверждать новокрещенных алтайцев в вере, а также помогали осваивать оседлый образ жизни, чтобы у них была возможность жить при миссионерских станах отдельно от некрещеных родственников. Для этого миссионеры даже учили инородцев строить избы и вести хозяйство.
Внешне миссия строилась таким образом: миссионеры жили в стане, откуда ездили по аилам для проповеди христианства инородцам, а также посещали крещеных для утверждения их в вере и причащения Св. Таинств. В зимнее время года такие поездки нередко были связаны с опасностью для жизни, а трудная дорога делала их очень продолжительными. Нужны были новые миссионерские станы, чтобы пастыри могли не разлучаться со своей паствой надолго. При жизни архим. Макария в Алтайской миссии были построены только два стана.
Нужны были и храмы, чтобы таинства совершались регулярно. В одном из «алтайских преданий» сохранились такие слова архим. Макария: «Не печальные ли виды представляет состояние тех, которые многие уже лета не вкушали, может быть, от Источника Бессмертия единственно за домашними нуждами и по отдаленности приходской церкви? Когда бы церковь являлась среди домов их, они были бы ей рады, с благодарностью бы принимали врачество своих недугов от сей Врачебницы и, укрепившиеся, привлекали бы к ней немощнейших своим примером и советами, и, таким образом, в душах их открывалась бы спасительная алчба к Хлебу жизни»[4].
Сам преподобный служил в походной церкви во все воскресные и праздничные дни, рано утром утреню, а потом литургию. Он завел обычай совместного пения во время богослужения всеми прихожанами, и вскоре они знали наизусть всю службу. «Верую» и «Отче наш» пелись на местном наречии. Архим. Макарий усердно следил за тем, чтобы новокрещеные регулярно посещали богослужение.
Отец Макарий горько сокрушался по поводу того, что некоторые русские, живущие на Алтае, не могут быть хорошими восприемниками при крещении инородцев, т. к. сами плохо знают свою веру и не имеют должного отношения к богослужению: «Могут ли <сии отцы> сообщить им усердие к церковному Богослужению и в особенности благоговение и любовь к таинству Тела и Крови Христовой, когда сами весьма редко появляются в церкви и немногие приступают к Божественному Причащению?»[5].
Кроме станов и храмов требовалось строительство больниц, т. к. из-за различных эпидемий могли вымирать целые деревни. Нужны были и школы, чтобы учить детей Закону Божию и грамоте.
Еще в начале службы архим. Макарий отказался от выплаты ему жалования, сказав, что будет просить пособия в той мере, в какой его собственные средства окажутся недостаточными. Вплоть до 1858 г. все сотрудники миссии не получали никакого жалования, а пользовались лишь «общим содержанием». Один из сотрудников и «бытописатель» алтайской миссии прот. Василий Вербицкий писал: «Никому из служащих тогда оклада не было, но нужды каждого, по распоряжению начальника миссии, удовлетворялись самым скудным образом. Для служащих в то искусительное время мало было бескорыстия, но требовалось еще самоотвержение. Кто не имел этого качества, необходимого для миссионера, тот выходил из миссии»[6]. Кроме стеснения в средствах миссионеров на Алтае ждали суровые погодные условия и многочисленные опасности для жизни. Неудивительно, что хороших и верных сотрудников приходилось искать «по крупицам».
Епитимья за перевод
В 1839 г. архим. Макарий совершил поездку в Санкт-Петербург с целью ходатайствовать об издании его перевода на русский язык книг Иова и Исаии и вообще всей Библии. Вообще, издание Священного Писания на русском языке архим. Макарий считал краеугольным камнем в деле христианской миссии. К тому времени Новый Завет тщанием Российского Библейского общества уже был переведен и издан на русском языке, а Ветхий Завет еще нет. Между тем, как пишет архим. Макарий, русский народ, в том числе и служители церкви, «не могут хорошо разуметь Ветхого Завета на славянском, уже мертвом у нас наречии»[7]. С закрытием Библейского общества был приостановлен и перевод Ветхого Завета, и вообще к идее издания Библии на русском языке светские и церковные власти относились очень холодно.
Архим. Макарий сам занимался переводами книг Ветхого Завета, вел переписку по поводу их издания и с митр. Филаретом, и со Св. Синодом. В письме к обер-прокурору Св. Синода С.Д. Нечаеву он пишет следующее: «Болящие человеки не тою ли мерою должны принимать спасительное врачество слова Божия, какою преподает его Сам Господь...? Не надлежит ли постоянно уничтожать препятствия, которые ослабляют в душах человеческих действия сего Божественного врачества или совсем отвращают болящих от принятия некоторых растворений целебных? Не поставляет ли для миллионов между россиянами множество таких препятствий буква славянская?»[8]. Однако эта поездка, а также другие попытки ходатайствовать об издании переводов оказались безуспешными, настойчивого миссионера даже наказали епитимьей. Но работу по переводу Библии на русский язык преподобный не оставлял до конца жизни.
Для успеха проповеди миссионеры изучали местные наречия и переводили на них Священное Писание и огласительные поучения. Сам архим. Макарий перевел на телеутское наречие почти все Евангелие от Матфея, все первое послание Иоанна Богослова, многие места из других апостольских посланий и книги Деяний Апостолов, избранные тексты из книг Ветхого Завета, многие церковные песнопения и псалмы, краткий катехизис с Символом веры, десять заповедей с толкованиями на них, краткую Священную историю, огласительные поучения, исповедь, вопросы при исповеди и крещении и другие тексты. Эти переводы положили начало плодотворным переводческим трудам Алтайской миссии9.
Диакониссы миссии: «Человеки! Умывайте и вы друг другу ноги»
Подготовка к Крещению и помощь инородцам требовала много усилий. А для этого нужны были помощники. В своей миссионерской практике архим. Макарий фактически обратился к опыту древней церкви, которая имела особых служительниц – диаконисс, помогавших катехизаторам в научении и крещении женщин. Он предложил включать в штат миссии диаконисс, которые бы могли бы в походных церквях исполнять дела чтеца, звонаря, просфорни; они также помогали бы женам миссионеров содержать школу для девочек и посещать больных; миссионерам диакониссы помогали бы в приготовлении оглашаемых к крещению и в наставлении новокрещеных.
«Вообразим, что целое семейство какого-нибудь племени черновых татар пришло креститься; в нем кто здоров, а кто болен, кто стар, кто млад, дети обоих полов и разных лет, младенец на груди матери, другие на ногах у колен ее плачут, дрожат от стужи... Что с ними будут делать диакониссы? Прежде всего введут всю семью в теплый покой и обогреют, потом и стариков и детей накормят, дадут поесть и прочим, потом отсылают мужчин к женатому миссионеру, а женщин с девочками ведут в баню, старуху моют, младшую мать учат мыться и мыть детей, очищают головы, расчесывают волосы, умывают всем ноги и говорят им тут же, что истинный Бог Иисус Христос ходил по земле в человеческом теле, что Он Святыми руками Своими умывал ноги тем, которым Слово Божие говорил, и сказал: Человеки! Умывайте и вы друг другу ноги. Будьте смиренны и любите друг друга (Ин 13:14, 34). При этом случае или старица, или младшая мать воскликнет: “Эй Кутай!” (т. е. “О Боже!”), и таким образом будет принят этот первый урок оглашения в бане. <...> Не все дело крещением оканчивается, напротив, только еще начинается. Надобно этих новокрещенных женщин учить печь хлеб, делать квас... Надобно вместе с ними садить картофель и огурцы на грядах, огород летом и овощи убирать летом, а между тем и в бороздах между грядами искать путей для Слова Божия в эти по большей части открытые и непритворные души»[10].
Замысел об учреждении на Алтае общины жен и девиц, живущих в безбрачии и посвятивших себя служению при миссии – помощи в оглашении женщин и девиц, обучению их домашнему хозяйству, а детей их грамоте; лечению и уходу за больными, шитью, приготовлению хлеба и т. д., – возник у архимандрита Макария еще в 1833 г. Он писал тогда одной своей знакомой, приглашая ее в Алтайскую миссию: «...может быть, под сие знамя Креста Господня, если бы вы восприняли оное, собралась бы дружина единомысленных девиц и вдов... дружина... мало помалу умножилась бы, получила бы полный вид правильного общежития к содействию миссии Церковной благопотребному»[11].
В 1836 г. архим. Макарий обратился к еп. Афанасию Тобольскому с просьбой о предоставлении официального статуса общине девиц и вдов при миссии. Но в связи с его отъездом с Алтая дело не было доведено до конца.
При жизни архим. Макария только две женщины помогали ему таким образом. С 1840 г. в миссии работала благородная девица София де Вальмон. Она устроила небольшую девичью школу, где учила девочек грамоте и основам христианской веры. Она также лечила больных; приучала новокрещенных к молитве и труду. Кроме нее при миссии в это время служила пожилая вдова Прасковья Ландышева (мачеха сотрудника миссии Стефана Ландышева), которая пекла хлеб и заведовала богадельней.
После смерти архим. Макария служение безбрачных девиц и вдов при миссии не только не прекратилось, но даже приумножилось. В 1858 г. к тогдашнему начальнику миссии прот. Стефану Ландышеву с просьбой посвятить их иноческой жизни обратились одиннадцать девиц и одна вдова, которые в то время обучались грамоте и Закону Божию при миссии. Женская община тогда еще не была утверждена, но эти женщины, объединившись, жили в одном из домов Улалы, пребывая в посте, молитве и трудах. Официальный указ об открытии в селе Улала женской общины был утвержден Св. Синодом в 1863 г.
Зачем Русской церкви Миссионерское общество
Не ограничиваясь заботой только об Алтайской миссии, преподобный Макарий размышлял о миссионерском деле во всей России и путях его совершенствования. В своей работе «Мысли о способах к успешнейшему распространению христианской веры между евреями, магометанами и язычниками в Российской державе» фактически архимандрит Макарий предлагает проект реорганизации миссионерского дела в России.
В основе миссионерского служения архимандрит Макарий видит дух Христовой любви. Эта любовь руководила Христом во время Его земного служения. Эта же любовь помогает не угасать светильнику в сердце христианина и дарует ему жалость ко всем, кто еще не знает своего Небесного Отца. Этот же дух архим. Макарий видит в основанной на Пятидесятницу Апостольской Церкви и миссии апостола Павла. И этот же дух архим. Макарий жаждет увидеть в Русской церкви, как преемнице апостольского призвания.
Для того, чтобы русский народ исполнил свое призвание благовестия, христианство для него должно стать по-настоящему живой и деятельной силой. Условием духовного просвещения русского народа является приобщение его к слову Божию – Библии, которую необходимо перевести на русский язык и сделать общедоступной. А для того, чтобы Библию могли читать, надо заботиться об умножении грамотности в русском народе. Все это является основанием миссии.
По мнению архимандрита Макария, в России необходимо создание целого «организма» миссионерского дела. Этот организм должен состоять из Миссионерского общества, образовательных заведений, готовящих миссионеров, и сословия самих миссионеров, включающих как иночествующих миссионеров и подвижниц, так и семейных. Целью Миссионерского общества он считал «в духе любви ко Христу и усердия к истинной вере... содействовать распространению христианства между евреями, магометанами и язычниками, доброму устроению миссионерских образовательных заведений, благосостоянию и успехам церковных миссий в России»[12]. Собственно, архимандрит Макарий впервые высказал мысль о необходимости создания в России Миссионерского общества. Позднее о необходимости такого общества говорили митр. Иннокентий (Вениаминов) и митр. Филарет (Дроздов).
Как уже было сказано, Миссионерское общество, по замыслу архим. Макария, призвано заниматься устроением миссионерских образовательных учреждений, сбором средств и общим руководством миссий. Другая важнейшая задача – издание Библии на славянском и русском языках, а также на языках других народов, находящихся в составе Российской державы. Кроме Библии для успеха миссионерской деятельности необходимы издания на разных языках отдельно Псалтири, а также катехизиса и книг о священной истории; нужны переводы апологетических книг и трудов церковных учителей. Миссионерское общество могло бы заниматься не только подготовкой сотрудников для миссии, но и их поиском в монастырях и учебных заведениях через распространение в них устава церковных миссий и вдохновение на служение. Во всяком сословии, по мнению архим. Макария, есть люди, которые могли бы разными дарами послужить делу благовестия. «Ты не можешь быть проповедником? Будь до времени хлебником, водовозом для проповедников, будь чтецом, писцом, дровосеком, швецом, сапожником, учи азбуке молодых детей, ходи за огородом, составляй лекарства, служи больным»[13].
«Между тем, как одних посылают на проповедь, другие пекутся о воспитании, образовании проповедников, а другие собирают по всему пространству церковному, слагают воедино, сохраняют, приводят в движение многоразличные способы к поддержанию миссий и учреждению новых. Верные, составляющие Российскую церковь, одни угождают Богу в благословенном супружестве, а другие приносят Ему девство и вдовство свое в благоприятную жертву. Одиночество также двух образов, мужеского пола и женского. Во всех сих разрядах Церковь имеет силы благопотребные для составления миссий»[14], – писал отец Макарий. В своей книге он подробно рассматривает, как должны «функционировать» все члены этого миссионерского «организма».
Подготовка миссионеров должна осуществляться в образовательных миссионерских монастырях, при которых будут созданы миссионерские институты. Учебный период в монастыре состоял бы из 12 лет, а учебная программа включала бы обширный спектр богословских и научных дисциплин. «Можно сказать, что идеал православного миссионера для преподобного Макария – это образованный, безупречно подготовленный и самоотверженный подвижник и богослов, хорошо знающий язык, верования, нравы и обычаи народа, которому он благовествует; при этом он должен быть врачом, агрономом и сельским учителем». Предполагалось учреждение как мужского, так и женского монастырей.
При миссии предполагается создание нескольких частных станов, причем иноческие станы располагались бы по горам лесам и степям, а женатые миссионеры занимали бы станы в селениях оседлых инородцев или же в русских деревнях, которые сопредельны с кочевьями инородцев. Вместе с супружеской парой миссионеров труды по оглашению инородцев и дальнейшей заботе о новокрещенных разделили бы вдовы и девицы, так называемые диакониссы, посвятившие свою жизнь христианскому благовестию.
***
Архимандрит Макарий возглавлял Алтайскую миссию 14 лет, после чего удалился на покой в Болховский монастырь. За это время на Алтае приняли крещение 645 человек, были основаны два стана с храмами, пять православных поселений, три школы, богадельня и больница. Видимые результаты миссионерской деятельности архим. Макария могут показаться не столь впечатляющими. При его жизни было обращено в православную веру не так уж много людей. Но последующая судьба Алтайской миссии свидетельствует о правильных основах, положенных архим. Макарием в дело благовестничества.
Вокруг архимандрита Макария возник круг учеников, преданных делу миссии на Алтае[15], и в последующие годы, вплоть до начала XX века, Алтайская миссия сохраняла и приумножала свое духовное наследие. В 1910 г. на Иркутском миссионерском съезде Алтайская миссия была названа в качестве образца для других миссий. В 1915 г. в Алтайской миссии было 30 отделений, 48 храмов и молитвенных домов, два миссионерских монастыря, 452 селения; численность православной паствы составляла 66 368 человек, из них алтайцев 30 456; при миссии действовали 83 школы с 3 235 учащимися, из которых алтайцев было 1 386. В составе миссии трудились 162 человека, в том числе 39 священников-миссионеров[16].
Многие современники миссионера считали его проект создания целого «организма» миссионерского дела слишком оригинальным и радикальными, даже ненужным. Но сейчас мы видим, что многие идеи архим. Макария воплотились в жизнь. Так, Миссионерское общество в России было создано спустя тридцать лет после предложений отца Макария. Оно «заботилось о приготовлении миссионеров, оказывало материальное пособие миссиям книгами, вещами и деньгами, которые расходовались на содержание миссионеров, миссионерских церквей, больниц, школ, на издание новых нужных книг и т. д.»[17]. В наши дни оглашение перед крещением постепенно становится нормой, а вопрос о возрождении служения диаконисс, связанный с возобновлением взрослого крещения, актуален до сих пор.
[1] Правда, уже в 1789 г. в связи с волнениями инородцев на религиозной почве миссионерская деятельность проповедников была приостановлена, а в 1799 г. Святейший Синод прекратил выдачу жалования миссионерам (подробнее об этом см.: Нестеров С.В. Словом и житием наставляя: Жизнь и труды преподобного Макария Алтайского. М., 2005. С. 41 сл.).
[2] Нестеров. С. 48.
[3] Письма архимандрита Макария Глухарева, основателя Алтайской миссии / Под ред. и с предисл. К.В. Харламповича. Казань, 1905. С. 40. Цит. по: Нестеров. С. 57.
[4] Макарова-Мирская А. Миссионеры // Макарова-Мирская. Апостолы Алтая... С. 25.
[5] Макарий (Глухарев). Мысли о способах к успешнейшему распространению христианской веры... С. 370.
[6] Вербицкий В., прот. Очерк деятельности Алтайской духовной миссии по случаю пятидесятилетнего ее юбилея (1830–1880 гг.) // Памятная книжка Томской губернии 1885 г. Томск, 1885. С. 219. Цит по: Нестеров. С. 60.
[7] Макарий (Глухарев). Мысли... С. 229.
[8] Избранные места из писем преподобного Макария Алтайского // Нестеров. С. 435.
[9] Нестеров. С. 143.
[10] Макарий (Глухарев). Мысли... С. 356–358.
[11] Письма покойного миссионера архимандрита Макария, бывшего начальником Алтайской духовной миссии. М., 1860. Ч. 1. С. 94–95. Цит. по: Нестеров. С. 156.
[12] Макарий (Глухарев). Мысли... С. 239.
[13] Там же. С. 254.
[14] Там же. С. 235–236.
[15] Алтайская миссия воспитала целую плеяду выдающихся подвижников-миссионеров. Жертвенный дух их служения хорошо передан в сборнике воспоминаний, составленном Александрой Ивановной Макаровой-Мирской, урожденной Ландышевой (прот. Стефан Ландышев сменил архим. Макария на посту начальника миссии). См.: Макарова-Мирская А. Апостолы Алтая: Сборник рассказов из жизни алтайских миссионеров. Репр. воспроизведение изд. 1914 г. М., 1997.
[16] См.: Нестеров. С. 212.
[17] А. [Кочетков Г., свящ.] Крещение Руси и развитие русской миссии // Вестник РСХД. 1989. № 156. С. 33.