Живые символы вечности

Сегодня, в день памяти замечательного проповедника и пастыря протоиерея Всеволода Шпиллера, мы публикуем его проповедь о Рождестве Христове

Слово в день Рождества Христова

«...Не бойтесь! Я возвещаю вам великую радость, которая будет всем людям: ибо ныне родился вам в городе Давидовом Спаситель, Который есть Христос Господь». (Лк.2,10-11).

Перед духовным взором православного христианина сегодня снова встают дорогие образы убогой пещеры в Вифлееме и яслей, с положенным в них Богомладенцем. Снова видим мы радующихся в душевной простоте пастухов и поклоняющихся Господу с дарами мудрецов. С дарами любви и мудрости всех времен их привел к этим яслям свет звезды, Божиим велением ставшей в небе, приклонившемся над Вифлеемской пещерой.

Мы бы хотели увидеть свет ее также в сегодняшнем небе над нами. Слишком трудно идти нам к священной пещере земными дорогами, освещенными одним только электрическим светом. А мы хотим быть у святых яслей рядом с пастухами и мудрецами из евангельского рассказа. Потому что хотим, потому что жаждем приобщиться великой радости Рождества Христова.

Здешние радости неудержимо преходящи. Многие сразу же оборачиваются печалью и бедой, становятся причиной безысходных трудностей. Возвещенная же ангелом всем людям радость Рождества Христова это та, о которой сказано, что она в нас пребудет и будет совершенной (Ин.15,11). Ее у нас никто не отнимет никогда, нигде – ни в этой жизни, ни в другой (Ин.16,22).

Не стоим ли мы часто растерянные посреди современного мира с обнаженными жуткими новыми реальностями, с неузнанными страшными, старыми тайнами и места себе в нем не находим? Потому что мы – Христовы, а он не хочет быть Христовым. Приспосабливаясь к тому, что кажется фактом, многие даже готовы на выбор: самим превратиться в то, что есть этот дехристианизованный мир или надменно уйти из него, отвернуться и мыслями, и чувствами, отвергнуть как нам не только чужой, но и враждебный.

Радость Рождества Христова отводит от нас одно и другое. Никаким ни термоядерным, ни другим взрывам пусть самых мощных устройств, где бы ни гремели они, над землей, под землей, или в необъятных космических пространствах, не оглушить однажды сердцем услышавших всего три молниеносных евангельских слова: «Слово стало плотью»! (Ин.1,14). Творением стало То Слово, Которое было Бог и через Которое все начало быть, что начало быть, в Котором была жизнь вечная и свет вечный для всех людей (Ин.1,1-4). Для всех, для всего эти слова объемлют тайну безмерной любви Божией. «Любовь Божия к нам открылась в том, что Бог послал в мир Единородного Сына Своего, чтобы мы получили жизнь через Него» (Ин.4,9; Ин.3,16). Ничто в мире не может сделать ее небывшей. И что же могло бы обессилить принесенную ею радость всем людям, всему миру? Чтобы иметь ее зачем же уходить из мира?

Пусть в существе своем останется непостижимой связь, соединившая в лице Господа Иисуса Христа Божество с человечеством, то есть то, «во что желают проникнуть и ангелы» (1 Петр.1,12). Вере же открыто, что Небо с землей соединяется ч е л о в е к о л ю б и е м. «Царь Небесный за человеколюбие на земле явися». Не переставая быть истинным Богом, чтобы человеческую немощь преодолеть изнутри, не разрушив человеческое в человеке, Бог становится и истинным человеком. И в Нем, в новом Адаме, – все человечество, вся его полнота. Поэтому Рождество Христово совершилось для всего человечества. Не насилуя людей ни в чем, сила Боговоплощения пребывает в знающем Христа и в незнающем, в хотящем Его и в нехотящем. Поэтому для тех, кто это знает, рождественская радость – это радость за всех и о всем!

Какая невыразимая и безграничная тоска охватывает людей при виде смерти и при мысли о ней, как бы ни отмахивались от нее! Если в смерти – конец всему, что любим, что каждому из нас безмерно дорого в других и в себе, конец всем ценностям, всему, чем сердце дышит... Если, в конце концов для всех все кончается холодной, страшной пустотой могильной ямы, то чем бы ни наполняли жизнь, она, конечно, будет казаться пустой. И эта пустота непременно вдруг вскроется, всплывет на поверхность всех вещей. Стоит в сознании непрошенно встать образу где-то ежеминутно поджидающего тотального конца – потому что для меня в смерти кончается все – и ни одна радость не остается радостью, все отравляется сознанием ничтожества всего перед лицом всеуничтожающей смерти.

Но Бог, в Котором жизнь, вочеловечивается. В вочеловечении Бога, в Котором все начинает быть, заключено начало избавления от власти смерти всех людей, всего творения. Спасение от нее совершается искуплением, начинающимся в Боговоплощении, как бы прививающим прививку жизни в Боге, прививку вечности к времени, общему для естества всех людей. Так понимают «осуждение смерти» Боговоплощением и искупительной жертвой отцы Церкви (например, Афанасий Великий) и мы вместе с ними. Радость освобождения от самого страшного плена принесена в мир всем людям Рождеством Христовым. Это наша пасхальная, но раньше – великая рождественская радость, возвещенная ангелом Божиим всем.

Конечно, человеческое естество соединилось с Богом в Воплощении в лице одного Спасителя – Богочеловека. Распространяется же оно на всех людей, так как образ Божий в человеке, в котором и соединяет Себя Бог с человеком, присущ не индивидуальности, не замкнутой в себе монаде, а человеческому естеству, природе или роду людей, как особой онтологической сущности. Мы это знаем. И вслед за святыми отцами, вместе с Григорием Нисским, с Василием Великим и другими утверждаем: Единосущие подобное Единосущию Пресвятой Троицы (Ин.17,11-23) каждого делает открытым для благодатного потока Божественной энергии. Он вливается в него теперь с момента соединения с естеством людей Самого Бога и после того, что приняла на себя жертвенная любовь, ставшего нам сочеловеком Бога. Потому-то и сказано ангелом: «Радость будет всем людям»! Потому-то поистине эта рождественская радость – универсальна. Она простирается дальше радости избавления от плена смерти. Вифлеем предзнаменует не одну Пасху – переход из одной жизни в другую. Вифлеем есть предварение Преображения и всех действий в мире Св. Духа, действенности Св. Пятидесятницы. Вифлеем, иначе говоря, есть предварение мирового преображения и прославления людей и всего творения. В нем как бы возникает та эсхатологическая перспектива, в которой мы видим всю историю мира, весь ход всех исторических событий и всего предлежащего перед нами исторического процесса. Более того, с Вифлеемом связаны эсхатологические чаяния и все, что принадлежит Апокалипсису.

Когда-то апостолом Павлом были сказаны жгучие слова: «добро, которого хочу, не делаю, а злое, которого не хочу, делаю» (Рим.8,19). На обоих полушариях земли и сейчас все видящие, как кажется, последние глубины такой усложнившейся теперь душевной жизни людей самых разных положений, живущих в разных цивилизациях и в разноустроенных обществах, все они говорят о том же. Увы, о том же свидетельствует и опыт, вероятно, каждого из нас! О страшной раздвоенности наших дум, об очень страшной расщепленности сознания; о почти неодолимой силе зла, мы говорим – греха, калечащей отдельные жизни и уродующей жизнь всех наших обществ.

Но кажущаяся неодолимость зла не так уж страшна! Потому, что вот, перед вами – эта пещера и эти ясли! И в них – вочеловечившийся Бог, называемый «Еммануил, что значит: с нами Бог» (Мф.1,23; Ис.7,14). Не одно только радикальное зло – смерть – побеждено Им так, что естеству людей сообщена возможность воскресения, т.е. восстания от мертвых. Всякое зло во всяком человеке тою же силой может быть побеждено. Так как каждому дается стать причастником Божества (Григорий Палама). И в этой причастности Богу, как бы ни было несоизмеримо творение с Творцом, оно может быть преображено – даже до обожения – и прославлено Духом. Так что Боговоплощением даже эта несоизмеримость, со всеми последствиями ее для человека не только метафизическими, а и в нравственной жизни, снимается.

Такова победа, одержанная силой, явленной в уничижении пещеры, в нищете яслей, в беззащитности Младенца, в таком безусловном и предельном отрицании силы и славы здешнего мира! Поэтому она так часто кажется недействительной, нереальной, небывшей и несуществующей, кажется только победой символической. А людям нужна действительная сила, чтобы улучшить свою жизнь и себя самих. И действительную, реальную силу они хотят найти в реальном, окружающем их порядке вещей, в конечной природно-исторической действительности. Вот в чем одна из важных причин происходящего сейчас повсюду процесса дехристианизации жизни.

Для нас все в этом мире символично. Повсюду мы видим символы, повсюду знаки, означающие высочайший смысл жизни. Христианскому религиозному сознанию в них открывается бесконечная духовная глубина вещей и символы некоторым образом с нею связывают нас. Ведь самое слово символ или знак означает: связь. За всем относительным и преходящим посредством символа открывается абсолютное и непреходящее, т.е. – вечность! За символами простирается величайшая реальность, первореальность всей здешней жизни, настоящей и будущей.

Принимать же символы за реальности, которые они обозначают, нельзя. Эта реальность – именно за ними, за знаками, за символами. И спасительны для нас факты и события, совершающиеся в глубине духовного мира, а не обозначения их в разных знаках. Спасительны любовь Божия к человеку, Божье человеколюбие, и любовь человека к Богу, к людям, но не сами по себе знаки одного и другого. Просветляется и преображается жизнь силой действительной встречи благодатной Божественной энергии Св.Духа с творческой волей человека, с его активностью, а не обозначением такой встречи каким-нибудь символом ее.

Однако слишком часто символы выдавались за духовную реальность. Таким образом, их отрывали от духовных фактов, их отделяли от духовных событий и от сил, приводящих человека к Богу и преображающих жизнь. И когда после этого обнаруживалось, что за ними ничего нет, то конечно переставали верить и в них, и в ту действительность, от которой они их оторвали, прикрепив к этому миру.

В Вифлееме ангел навеки возвестил великую радость всем людям. Она – о любви Бога к человеку, о благоволении Его к людям и ко всему творению. Она – радость нашей веры в Бога и радость нашей веры в человека, радость нашей веры в Богочеловека и в реально осуществляющийся прорыв бесконечного мира в конечный, духовного в материальный, вечности во время. Радость Рождества Христова это радость о сошедшей с небес в вочеловечившемся Боге силе, никого ни к чему нисколько не принуждающей, преображающей жизнь из глубины каждому человеку дарованной Богом свободы Духа. Это радость о светлой силе свободного благоволения Божьего, встречающего свободное благоволение человека силе, возносящей его превыше небес.

Познавшим высочайший смысл радости Рождества Христова и сегодня радующимся ею всем сердцем, алчущим быть истинно Христовыми, нам эта радость как бы показывает с кротостью и наше место в этом мире. Всем существом своим мы хотим быть не условно и символически, а реально у нищенских, у бедных яслей, с положенным в них Богомладенцем, рядом с волом и осликом, со страдающими в этой жизни людьми и из-за них животными, рядом с простыми пастухами и мудрейшими этого мира мудрецами. Мы видим свое место и жаждем быть не условно-символически, а реально, действительно около предстательствующей за весь род людей – и верующих, и неверующих – и от Него предвечно избранной Девой Марией – Пречистой Богоматерью и праведным старцем, хранителем Ее. Быть возле них всегда, вечно...

В сегодняшнем мире, каким бы он ни был, мы хотим быть живыми знаками, живыми символами вечности, прорвавшейся во временный порядок, бесконечности в конечном мире, действительной духовности – в вещественное естество. И жаждем иметь в себе наиреальнейшую силу живого и действенного свидетельства и утверждения в самих себе, и в окружающей действительности, явившегося в Вифлееме высшего Добра, при всей его внешней незащищенности, открывшейся людям абсолютной Истины, в молчании свидетельствующей о Себе, явленной совершенной Красоты в совершенной простоте.

Да приобщимся же полнее и действенней этой великой всеобъемлющей Рождественской радости! Аминь.

7 января 1963 г.

Cправка
Всеволод Димитриевич Шпиллер родился отец 1/14 июля 1902 года в Киеве в глубоко верующей семье архитектора Димитрия Алексеевича Шпиллера. Семья Шпиллеров была связана родством и дружбой со многими талантливыми представителями русской культуры начала XX века. Глубокую религиозность отец Всеволод воспринял от матери, Марии Николаевны, научившей его горячо молиться и крепко верить.

Среднее образование В.Д. Шпиллер получил в Киевском кадетском корпусе. В конце октября 1917 участвовал в боях в Киеве на стороне правительственных войск против красногвардейцев. Был ранен. В 1918-1920 участвовал в Гражданской войне в составе Добровольческой армии, был произведен в офицеры.

Эмигрировал в 1920 с армией генерала П.Н. Врангеля, жил в Константинополе, Галлиполи, в конце 1921 переехал в Болгарию. Как и многие русские офицеры, в эмиграции бедствовал, был вынужден поступить на работу в компанию, занимавшуюся извлечением и разрядкой снарядов, находившихся на затонувших близ болгарского побережья морских судах. Рисковал жизнью, занимаясь этой опасной работой. Предложил способ, облегчивший разрядку, после чего получил ответственный пост в данной компании. Заработанные деньги дали ему возможность получить высшее образование.

Дальнейшую жизнь Всеволода Димитриевича определило его знакомство с архиепископом Богучарским Серафимом (Соболевым; † 1950), управлявшим русскими православными приходами в Болгарии. Отец Всеволод испытал глубокое влияние этого старца. Впоследствии ему довелось стать близким помощником этого подвижника. В 1927 году, по благословению архиепископа Серафима, В.Д. Шпиллер поступил на Богословский факультет Софийского университета, где получил богословское и философское образование. В то время в Софийском университете преподавали известные богословы и церковные историки Н.Н. Глубоковский, М.В. Зызыкин, протопресвитер Стефан Цанков, В.Н. Златарский, М.Э. Поснов и другие.

В 1930-1931 годах Всеволод Димитриевич, по определению Священного Синода Болгарской Церкви, проходил послушание в Рыльском монастыре под руководством старца-монаха Евлогия.

В апреле 1934 года, по благословению Высокопреосвященного Серафима, В. Д. Шпиллер вступил в брак с Людмилой Сергеевной Исаковой († 1982), которая в течение всей своей жизни помогала ему проходить подвиг священнослужения. 20 июня 1934 года архиепископ Серафим рукоположил Всеволода Димитриевича во диакона, а на следующий день – во пресвитера. В том же году отец Всеволод с согласия управляющего русскими приходами в Болгарии распоряжением митрополита Пловдивского был назначен в Успенский храм в г. Пазарджике Пловдивской епархии. Одновременно он преподавал в гимназиях и в Сельскохозяйственном институте Закон Божий, философские дисциплины, русскую историю и литературу. В то же время отец Всеволод состоял членом и председателем Духовного суда. К концу 30-х годов относится начало его дружеских отношений с митрополитом Пловдивским Кириллом, впоследствии Святейшим Патриархом Болгарским († 1971).

В 1944 году отец Всеволод, по благословению Священноначалия Болгарской Церкви, принял поручение Комитета Отечественного фронта по организации санитарных пунктов в Пловдивском военном округе и возглавил Пазарджикское отделение Общества Красного Креста и добровольной помощи населения фронту.

С 15 ноября 1944 года по 1 июля 1946 года отец Всеволод, с разрешения Священного Синода Болгарской Церкви, по приглашению министра иностранных дел и исповеданий Петко Стайнова, состоял членом Комиссии по разработке законодательства об отношениях Церкви и государства. Представленные отцом Всеволодом четыре доклада об отделении Церкви от государства в Болгарии были одобрены Священным Синодом Болгарской Церкви и приняты министерством и центральными организациями Отечественного фронта. Эти доклады легли в основу нового закона об отношениях Церкви и государства в Болгарии.

В конце 30-х и в 40-е годы установились его не прекращавшиеся до конца жизни контакты со многими видными деятелями разных стран и Церквей. В то же время отец Всеволод участвовал в различных межцерковных собраниях и встречах, в богословских конференциях.

В январе 1945 года отец Всеволод был переведен в кафедральный собор во имя святой Недели (Кириакии) в Софии. В 1946 году во время пребывания Святейшего Патриарха Московского и всея Руси Алексия в Болгарии началось многолетнее общение отца Всеволода с Предстоятелем Русской Православной Церкви. В июле 1948 года отец Всеволод участвовал в составе делегации Болгарской Церкви в Московском Совещании Глав и представителей Автокефальных Православных Церквей. Здесь он получил приглашение от Святейшего Патриарха Алексия вернуться на Родину. В августе того же года Святейший Патриарх Алексий наградил отца Всеволода крестом с украшениями «за заслуги его по утверждению связей между Русской и Болгарской Православными Церквами». Этот крест отец Всеволод носил всю последующую жизнь.

По благословению архиепископа Серафима, отец Всеволод принял приглашение вернуться на Родину. Провожая отца Всеволода, Священноначалие Болгарской Церкви возвело его в высший для белого духовенства в Болгарии сан священноиконома с награждением второй палицей.

5 февраля 1950 года отец Всеволод Шпиллер с семьей прибыл в Москву, а 10 февраля резолюцией Святейшего Патриарха Алексия принят в клир Русской Православной Церкви и назначен настоятелем Ильинского храма в г. Загорске и одновременно преподавателем, а вскоре, по утверждении его в звании доцента, исполняющим обязанности инспектора Московских Духовных Академии и Семинарии.

На Родине еще ярче раскрылся у протоиерея Всеволода Шпиллера благодатный дар пастыря, богослова, проповедника, педагога. Многие архипастыри и пастыри Русской Православной Церкви помнят недолгое служение отца Всеволода в Московских Духовных школах, его вдохновенные лекции-проповеди, его глубокое духовно-нравственное влияние на юные ищущие души. Его статьи тех лет в «Журнале Московской Патриархии» привлекают внимание широтой богословской эрудиции. Отец Всеволод в течение ряда лет был членом редакционной коллегии журнала.

В 1950–1951 – инспектор Московской духовной академии и семинарии, доцент. В 1951 недолго был настоятелем Успенской академической церкви в Новодевичьем монастыре. В 1951-1984 – настоятель Николо-Кузнецкого храма в Москве (где его сменил Владимир Рожков). Сумел создать многочисленный приход, его духовными чадами были многие представители интеллигенции. Много проповедовал, его проповеди записывались на магнитофон и пленки расходились по стране среди верующих.

Протоиерей Всеволод Шпиллер принимал активное участие во внешней деятельности Русской Православной Церкви, был несколько лет сотрудником Отдела внешних церковных сношений. Он участвовал во многих межцерковных конференциях в Советском Союзе и за рубежом, в работе Всемирного Совета Церквей, Христианской Мирной Конференции. Его сердцу неизменно были дороги судьбы вселенского Православия, и ему довелось внести свой вклад в межхристианское сотрудничество. Исполняя церковные послушания, он посетил ГДР, США, Францию, Чехословакию.

Отец Всеволод всегда стремился к братским отношениям со своими сослужителями, исполненным любви, мира, уважения и доверия. В последние годы жизни отец Всеволод тяжело болел, испытал много скорбей и страданий, которые переносил с необычайным смирением и кротостью.

Многолетнее усердное служение протоиерея Всеволода Шпиллера Церкви Божией отмечено многими церковными наградами, включая митру (1963), право служения Божественной литургии с отверстыми Царскими вратами до «Отче наш» (1973), второй крест с украшениями (1979). Отец Всеволод награжден также орденами Болгарской Православной Церкви – святого Иоанна Рыльского (1965) и Русской Православной Церкви – Преподобного Сергия Радонежского (1982).

Скончался 8 января 1984 года, в праздник Собора Пресвятой Богородицы. Погребен протоиерей Всеволод Шпиллер на Кузьминском кладбище в Москве.

С использованием материалов http://church.necropol.org

По материалам сайта http://enisey.name
Материал подготовила Дарья Макеева
конец!