«Всё, к чему стремится человеческое сердце на самой своей глубине…»

Дорогие братья и сёстры! Праздник Рождества продолжается, и мы продолжаем вникать в его смысл и дух. Тем более это радостно сейчас, когда мы соединяем праздник Рождества с праздником Воскресения Христова и ещё с празднованием памяти некоторых наиболее близких родных по плоти Господа нашего Иисуса Христа: Давида-царя, Иакова-брата Господня и Иосифа-Обручника.

Сейчас мы слышали в паремии и в проповеди о молитве Анны, о том, как она обещала отдать своё чадо на служение Богу и как она исполнила этот свой обет: она отдала своего единственного сына на служение и не ошиблась. Действительно, пророк Самуил – один из самых ярких пророков всего Ветхого Завета. Это огненный пророк! Но правильно было сказано, что праздник Рождества Христова мог бы быть тесно соотнесён с тем «уральским» принципом, о котором мы с вами недавно здесь говорили. Именно этому принципу служения и посвящения всей своей жизни Господу более всего соответствует праздник Рождества, потому что Дева Мария точно так же, как и Анна, родив своего единственного Сына, была готова отдать Его – без колебаний, целостно – на служение Богу.

Христос – Человек, Который уже в Своём человечестве поражает нас тем, что в Нём нет никакой раздвоенности, даже следов того, к чему мы так привыкли в этом мире: нет никакого желания оглядываться назад, смотреть по сторонам, медлить, выжидать, высчитывать, соотноситься с какими-то человеческими дипломатическими соображениями, – ничего этого нет. Он действительно целиком и полностью служит Отцу и исполняет во всём, безраздельно, Его святую волю. Представьте себе, как Он должен был воспитываться в Своей человеческой семье. Вот была Его Матерь, был законный отец, но при этом Он – единственный Сын, на Котором уже начали исполняться предзнаменования, пророчества; Он – Тот, Кто уже отмечен, с самого Своего зачатия, с самого рождения, особой меткой свыше; Он уже почитается избранником Божьим, почти пророком. И вот в Нём есть это зерно, которое прорастает, растёт, приходит к совершенству, к полноте; зерно особого богообщения и служения.

Это так трудно изъяснить, это так трудно понять людям! И, надо признаться, не только современным людям. Это всегда было трудно. Всё, к чему стремится человеческое сердце на самой своей глубине, трудно изъяснить. Вот почему к этим темам люди возвращаются из года в год, из века в век: люди разных культур, стран, народов, с разной психологией, богословской или философской традицией, – самые разные люди. Они ищут любви и свободы, общения и служения. И вот во Христе всё это вызревает, раскрывается, причём постоянно, каждый день. Если мы будем говорить о Его Божественной природе, то нам тут всё понятно, и мы сразу себе скажем: а как же могло быть иначе? Но когда мы говорим о Его человечестве, мы прекрасно понимаем, что человечество удобопревратно по самой своей природе – не обязательно уж сразу греховно, но удобопревратно, т. е. всегда может поскользнуться, всегда может пасть, всегда может сфальшивить. А у Христа этого нет. Ведь и у ветхозаветных пророков были свои, чисто человеческие, недостатки и согрешения, даже у самых великих. Но у Христа этого нет. Конечно, это не только плод воспитания, но какая-то удивительная экзистенциальная тайна, тайна жизни. Это максимум того, что можно явить на земле, в историческом времени, живя под знаком эсхатона, под знаком конца. Во Христе всё исполняется – и в простом, обыденном смысле этого слова, и в смысле духовном, философском, – доводится до полноты, до совершенства.

Мы с вами сейчас думаем о том, чтобы придать смысл нашей житейской стороне жизни – жизни семейной, профессиональной, жизни плоти, жизни тела человека. Рождество с этим тесно связано. И невозможно было бы найти ответ на эти вопросы, если бы не было такого посвящения – полного, целостного посвящения Богу своего самого любимого Ребёнка, Который Сам был Любовью воплощённой, а значит, самой концентрированной, самой качественной, самой чистой и в этом смысле абсолютной. То, что мы с вами говорим о так называемом «уральском» принципе в последние месяцы, прямо приводит нас к тайне Рождества. Но с другой стороны, этот принцип исходит от этой тайны. Он подлинен постольку, поскольку связан с Боговоплощением, с тем, как родился и жил Христос как младенец, потом ребёнок, потом отрок, молодой человек, молодой мужчина, Который однажды пришёл на Иордан, чтобы получить окончательное свидетельство и благословение свыше на Своё служение пред лицом всего народа, пред лицом всего мира. При этом Он не боится ни смерти, ни ада.

Очень трудно в наши дни найти смысл в житейской стороне нашей жизни. Эта сторона наиболее отпала от Бога, объективировалась, охладилась, лишилась глубины, всё того же экзистенциального корня, предалась лишь внешним эмоциям, мертвящим страстям. Отсюда такая безудержная романтизация этих вещей. Всё время хочется найти что-то сверхромантическое в плотской любви или в профессиональной деятельности человека. Совсем недавно так хотелось всё вывести из плоти и к плоти же опять свести, как это получилось когда-то у Фрейда, так неудачно. Люди хотят видеть в самих сексуальных отношениях источник благодати и при этом совсем не понимают, что говорят. Об этот камень споткнулись не только иудаисты, но даже католики. И до сих пор многие из них так думают и учат.

Рождество Христово действительно неисчерпаемая тайна. Божье призвание, служение Богу – это такая же бездна духа и смысла, это преодоление исключительно тварного, только земного, и утверждение смысла Божественного творчества и его плодов. Ветхозаветные примеры посвящения своих детей – часто единственных, а потому и самых любимых – Богу очень в этом смысле показательны и замечательны. И они готовят нас к тому, чтобы приблизиться к тайне Рождества. Христос нам всё открывает, и Он же говорит о том, что есть вещи непостижимые. А в одном месте, как вы помните, Он говорит о вещах, непостижимых даже для Него. Есть вещи, которые ведает только один Бог Отец, Который Сам призывает, Сам рождает, от Которого в абсолютной свободе исходит божественный Дух, как и То божественное Слово, Которое воплощается во Христе и являет Себя людям.

Сегодня в проповеди очень хорошо было сказано о том, что мы готовы отдать своих детей Богу на целокупное служение лишь постольку, поскольку для нас самих это служение является чаемым, т.е. высшей ценностью нашей собственной жизни. Одно дело говорить об этом, другое – делать, исполнять это слово. Если человек так говорит, но приходит в ужас от того, что его собственный ребёнок может отдать всю свою жизнь этому служению, значит, он говорит не то, что думает, не то, что чувствует, не то, что ценит больше всего; значит, он фальшивит, раздваивается внутри себя и готов пасть. Христос – «Камень преткновения и соблазна» (Ис 8:14; Рим 9:33). Через Него открываются помышления многих сердец, – так было сказано пророчицей в древности, так сказанное исполняется и поныне.

Будем же, дорогие братья и сёстры, не просто размышлять об этом, но будем проверять себя, насколько наша вера искренняя, истинная, полная, насколько мы открыты Богу, чем и как мы готовы жертвовать для Него. Христос перенёс акцент с материальных жертв на жертвы духовные, но от этого проще не стало: мы обрели лишь ещё одно измерение, ещё одно качество как собственной, так и общечеловеческой жизни. С этим критерием качества можно подойти и к себе, и к любому человеку на земле, независимо ни от чего, даже от его культуры и веры. Есть вещи, которые распространяются на всех, оставаясь в глубине, в тайне сердечной. Не будем об этом забывать. Будем стараться призывать себя, и друг друга, и всех к полноте и качеству человеческой жизни. И это поможет людям найти Христа, от Которого они так в наше время далеки, а во Христе найти Отца по дару Духа Святого и во Христе же найти ближнего, с любовью и надеждой встретиться с каждым человеком, которому можно посмотреть в глаза. Откровение Рождества Христова вселяет в нас новую веру и надежду, укрепляет нас на пути любви и свободы. Что может быть лучше этого? Давайте же подтвердим наличие в себе этих даров делом, самой своей жизнью, давайте отдадим Богу самих себя и всю жизнь нашу, как и наших самых близких людей, с которыми мы живём душа в душу, которым мы доверяем до конца и которые могут так же поверить нам.

Аминь.