Вечернее причащение: мысли по поводу
Одна из отличительных особенностей богослужения Великого поста – литургия Преждеосвященных Даров, известная уже с начала VII века. Служится она в большинстве храмов Московского Патриархата, как правило, утром. Хотя сама эта литургия построена на основе вечернего богослужения, и должна совершаться ближе к вечеру. Опыт вечернего служения литургии показывает несравненное преимущество этой практики.
Уже несколько лет по средам Великого поста мы совершаем литургию Преждеосвященных Даров вечером. Время начала литургии выбирается таким образом, чтобы прийти на нее было удобно после работы. Это дает возможность посетить храм и причаститься гораздо большему количеству прихожан, чем если бы литургия совершалась в утреннее время. Впрочем, этот фактор, хотя и важный, но не главный.
Более важно то, что служение литургии Преждеосвященных Даров вечером позволяет избежать ставшего, к сожалению, уже привычным литургического «номинализма»: когда мы произносим те или иные слова, совершенно не задумываясь об их смысле или о том, к чему они относятся. Так, когда во время богослужения мы поем «пришедше на запад солнца», «жертва вечерняя» – песнопения православной вечерни, да и вообще совершаем эту службу, родившуюся из обычая молитвы при вечернем возжжении светильников, а за окном только-только отгорел рассвет, мы лжем перед Богом. Равно и когда вечером вскоре после захода солнца (а летом и до заката) читаем утренние молитвы во время «всенощного бдения», благодарим за прошедшую ночь и хвалим Бога, «показавшего нам свет». Казалось бы, что трудного: служить службы во время, соответствующее замыслу богослужения? Но на практике не так все просто.
У нас укоренилась традиция, будто бы литургия, будь то евхаристическая (свт. Иоанна Златоуста или Василия Великого) или Преждеосвященных Даров, должна непременно начаться до полудня. Даже слово появилось «обедня», ставшее синонимом литургии. Но, в отличие от распространенного мнения, даже ныне принятый устав назначает разное время для служения литургии в разные дни. И в таком подходе видна логика устава: время начала литургии регулирует продолжительность евхаристического поста (полного воздержания от еды и пития до причащения). В дни больших праздников литургия начинается очень рано «труда ради бденнаго», то есть потому, что перед нею совершилось продолжительное всенощное бдение, которое и заменяет евхаристический пост. В обычной сегодня практике такие очень ранние литургии бывают на Пасху и Рождество, а в некоторых приходах – и в дни других двунадесятых праздников. Такие литургии, как правило, заканчиваются до или во время рассвета.
По воскресным дням церковный устав предписывает начинать литургию в начале девятого часа утра, чтобы трапеза начиналась в начале 10-го. В обычные дни литургия, согласно предписаниям устава, начинается в 11-м часу утра – чтобы пост перед нею был более продолжительный. Из этого, кстати, видно, что время служения литургии должно занимать примерно один час, а на приходах сегодня можно встретить литургии, длящиеся более двух часов, а то и все три!
И есть несколько дней в церковном году, когда даже евхаристическая литургия соединяется с вечерней. Это самые важные дни церковного года, а их богослужебная практика, как доказано учеными-литургистами, наименее подвержена изменениям. С вечерней евхаристическая литургия соединяется в Великий Четверг, Великую Субботу, сочельники Рождества и Богоявления. На вечерне же построена и литургия Преждеосвященных Даров.
О том, что в Великую Субботу постились до самого вечера, свидетельствует и 64-е Апостольское правило: «Если кто из клира усмотрен будет постящимся в день Господень, или в субботу, кроме одной только (Великой Субботы): да будет извержен. Если же мирянин: да будет отлучен». О каком посте здесь идет речь? Часто это правило цитируют как запрет поститься в субботу перед воскресным причащением, но применение правила к этой ситуации выглядит анахронизмом: в эпоху составления правил не было речи о дополнительном посте перед причастием. На самом деле в 64-м Апостольском правиле речь идет о посте особого рода, который возможен только в одну субботу в году. Если посмотреть на богослужебные особенности суббот в течение года, то можно увидеть, что только однажды в год – в Великую Субботу – литургия соединяется с вечерней, а если начинать ее служение тогда, когда наступают сумерки, время возжжения светильников, то весь день получится полностью постным, ибо до причащения пищи не вкушают.
Итак, по замыслу составителей церковного устава, некоторые дни должны быть более строгими в отношении поста, чем другие. И это отражено не только в ныне действующем, довольно поздней редакции Типиконе, но и в практике Древней Церкви. По крайней мере, мы увидели подтверждение вечернему служению литургии в Апостольских правилах, которые датируются исследователями примерно серединой IV века.
Церковная жизнь вообще наполнена ритмом, который помогает постигать нечто очень важное. Суточный круг служб, содержащий молитвы на каждое время суток, будние дни, завершающиеся субботой и «восьмым днем» Воскресения, праздники, ежегодное великопостное странствие и трехдневный переход от Креста к Воскресению… – во всем присутствует глубокий смысл, раскрывая который, постигаешь не только красоту великолепного замысла, словно чудесной симфонии, но и глубину богословия.
Практика служения литургии Преждеосвященных Даров вечером помогает заново раскрыть христианское отношение ко времени. Для христианина время – не статично и не циклично. Время не повторяется в глобальном своем ходе (повторяются лишь некоторые шаблоны поведения, ошибки прошлого и т.п.). Глобально же для человека, живущего библейским мировоззрением, время линейно: имеет начало и конечную цель. Время сотворено вместе с миром: это его точка отсчета. Семь дней творения, не повторяющиеся, показывают, как «разворачивалось» бытие согласно творческому замыслу Божию. Эпоха, в которую живем мы – день седьмой. В этот «день» произошли еще два ключевых события для христианского понимания мира: падение и искупление. Сотворенный Богом благим, мир пал через падение человека. «Венец творения», призванный быть в мире царем и священником творения, не сохранил своего призвания, и по этой причине «вся тварь совокупно стенает и мучится доныне» (Рим 8:22). Но пришел Сын Божий, ставший человеком во всем, кроме греха. Он совершил то, к чему был призван Адам. Он прошел весь путь человека: от зачатия и рождения через Крест и смерть к Воскресению. Во Христе искуплено все человечество, и становясь Его учениками, то есть идя по Его пути и приобщаясь к Нему, мы можем спастись.
Христианин ждет встречи со своим Господом. Ждет наступления Царства Божия, «восьмого дня» – новой эпохи в жизни мира, которая наступит после Второго пришествия Христа. Образом этого «дня» есть каждое воскресенье – день первый и он же восьмой, следующий за субботой – днем седьмым. Это день, когда вся община христиан собирается на торжество Евхаристии.
Но вот пережить время как состояние ожидания и приготовления лучше всего помогает время поста. В течение Великого поста мы готовимся к Пасхе, постепенно приближаясь к неделе Страстей Господних. А во время этого путешествия по тем дням, когда вечером служится литургия Преждеосвященных Даров, мы в течение всего дня ожидаем причастия – нашей встречи со Христом. На протяжении всего дня, наполненного повседневными заботами, работой, встречами, телефонными разговорами, поездками – да мало ли чем! – в нашем сознании постоянно присутствует мысль о предстоящем причащении. И эта память о том, что нас ждет в этот вечер, вносит «иное измерение» в самую будничную повседневность. Мы уже по-другому относимся к разговорам, делам, встречам, шуткам и пр., зная, что через несколько часов будем стоять в храме и молиться о причащении Тела и Крови Христовых.
Так вот, такое же ожидание должно быть у нас не только в дни вечернего причащения, а и в течение всей жизни. Жизнь христианина – это путь, а его цель – встреча со Христом в Царстве Божием. Как часто мы вспоминаем об этом? Наполнена ли наша жизнь ожиданием этой встречи? Литургия Преждеосвященных Даров и предшествующий ей на протяжении всего дня пост помогают нам напомнить о «векторе» нашей жизни, дать ей смысл и устремить нас вперед – к нетленному Царству, которому «не будет конца».