«Сестра Иоанна была невероятно одарена умением выбирать краски»
Сегодня исполняется 120 лет со дня рождения монахини Иоанны (Ретлингер) – иконописца русской эмиграции, вернувшейся в СССР в 1955 году; духовной дочери отца Сергия Булгакова
Мы публикуем выступление художника-иконописца Марии Александровны Ельчаниновой-Струве, лично знавшей сестру Иоанну, на конференции Преображенского братства и Свято-Филаретовского института «Память и беспамятство в церкви и обществе: итоги XX века» (Москва, 18-20 сентября 2000 г.).
«Иконопись в Русской эмиграции: уроки и проблемы»
В 20-е годы XX в., к началу массовой эмиграции русских за границу, иконопись в России была в особом положении: она дошла до какого-то предела не-иконописности вроде работ Васнецова и Нестерова, которыми тогда восхищались. Может быть, Васнецов и Нестеров и были гениальными художниками, но к иконописи они отношения не имели, хотя и расписывали храмы. В это же время была открыта древняя икона. Матисс, впервые попав в Россию, был невероятно потрясен старинными иконами и приводил их в пример своим ученикам.
Одной из лучших страниц в истории эмиграции стал необыкновенный расцвет богословия. Благодаря усилиям выдающихся богословов России, в том числе отца Сергия Булгакова, в Париже был открыт Свято-Сергиевский богословский институт и при нем – курсы иконописи, которые возглавлял старообрядец Софронов. Вообще старообрядцы привнесли существенный вклад в возрождение иконописи, познакомив церковных художников со старинной техникой письма икон. С другой стороны, Сергиевское подворье расписывал художник Стеллецкий, который шел прямо от «Мира искусства».
В тех условиях очень важным было то, что Церковь оказалась на свободе: не было государства, не было никаких властей, никаких светских правил. Церковь была свободна. Благодаря митрополиту Евлогию и нашим великим богословам она встала на правильный, свободный, церковный путь – так, как это должно быть.
Лучшая представительница иконописцев, которые из всего этого выросли, – сестра Иоанна (Рейтлингер). Во Франции она жила в семье отца Сергия Булгакова, а когда отец Сергий умер, уехала из Парижа. Я не знаю, изменилось ли что-то в ее творчестве после смерти того, кто ее вдохновлял…
Моя мать, Тамара Владимировна Ельчанинова, – иконописица, она дружила с сестрой Иоанной и очень ее ценила. В военную зиму сестра Иоанна приезжала к нам, сидела у нас и рисовала. Я у нее училась.
Творчество сестры Иоанны – в общем-то результат всех этих условий эмиграции, плюс, конечно, большое личное художественное дарование, плюс жизнь при отце Сергии Булгакове. И невероятная бедность, что, думаю, очень хорошо для иконописи. Я считаю, что с позолотой сейчас преувеличивают, и с громадными досками тоже.
У сестры Иоанны учеников было немного, но среди них – замечательный иконописец Григорий Круг. Иоанна (Рейтлингер) и Круг – действительно гениальные представители зарубежной иконописи.
Недавно мне дали починить маленькую иконку, написанную сестрой Иоанной, – она была треснута. От нее просто исходит свет. Сестра Иоанна была невероятно одарена умением выбирать краски. Кроме того, у нее все построено на богословском вдохновении. Она была замечательным человеком!
Иконописец непременно должен быть богословски образованным и свободным. Я считаю неправильным, выбрав один стиль, писать только в этом стиле. Очень мною чтимый, необыкновенно одаренный иконописец отец Зинон может менять стиль. Он может написать так, может написать иначе, в каком-то другом стиле. У нас, во Франции, он писал в романском стиле. Конечно, у талантливого иконописца есть свой стиль, но в общем он должен писать свободно. Изучать иконописный язык, изучать богословие, быть художественно одаренным и писать свободно – тогда икона будет отражать то, что принадлежит вечности. Но для каждого церковного времени характерно что-то свое, и нашу современную жизнь нельзя передать в манере XV века. То есть нужно учиться на копировании икон, стремясь освоить иконописный язык, но в общем каждый раз необходимо привносить что-то новое. Это, конечно, очень трудно.
…Иоанна (Рейтлингер) писала очень много, потому что хотела, чтобы многие имели иконы. Она их практически раздавала. Во всяком случае они стоили всего несколько франков.
Икона должна быть живая. Ей необходимо быть живой, а не копией. И содержанием иконы не должно быть ее богатство. Скорее – бедность на первом плане.
Справка
Юлия Николаевна Рейтлингер (в монашестве - Иоанна) (21 апреля (ст.с.)/4 мая (н.с.) 1898 г. – 31 мая 1988 г.) – родилась и провела детство в Петербурге. Ее отец был высокопоставленным служащим. Бароны Рейтлингеры происходили из прусско-остзейской знати. Мать – дочь генерала Гонецкого, воспитанница Смольного института, поклонница Ушинского. В гимназии она получила прозвище «Рейтлингер-художница», дальнейшие ее занятия – в школе Общества поощрения художеств.
В 1918 г. в Крыму, в Олеизе, юная Юлия Рейтлингер знакомится со священником Сергием Булгаковым (1871–1944) (он недавно рукоположен и служит в Гаспре), и эта встреча определяет всю ее дальнейшую жизнь. Она становится не только духовной дочерью отца Сергия, но его помощницей и другом на всю жизнь.
Путь Юлии Николаевны: 1921 г. – после смерти матери бегство из Крыма в Варшаву к отцу, затем Прага (первые занятия иконой), а с 1925 г. – Париж, переезд в который устроил отец Сергий. Кратковременные уроки у признанного иконописца Д. Стеллецкого, консультации у старообрядческих мастеров и трехгодичный курс религиозного искусства в мастерской Мориса Дени, в котором она больше всего ценит занятия композицией. В 1928 г. Юлия Николаевна специально едет из Парижа в Мюнхен, чтобы посмотреть большую выставку икон, привезенную из России. С этого времени она в постоянных поисках нового пути, по ее выражению, – к «творческой иконе».
В 24 года Юлия Николаевна потеряла слух. Она жила в Париже при Православной духовной академии в квартире отца Сергия, руководящего кафедрой догматического богословия. 11 сентября 1935 г., в день Усекновения главы Иоанна Предтечи она была пострижена митрополитом Евлогием (Георгиевским) в рясофор, что не означает полного монашеского пострига – только одна молитва. Но постриг был «с переменой имени, что очень существенно». «Это был самый счастливый день моей жизни. <…> благодатно мне далась в тот момент такая всецелая преданность Христу, которой я ни раньше, ни после никогда не могла достичь», – вспоминала сестра Иоанна.
Монахиня Иоанна много работает в Париже, в частности пишет одноярусный иконостас в храме-гараже общежития матери Марии (Скобцовой) на улице Лурмель. В 1938 г. – триптих для храма Братства преподобного Сергия и мученика Албания в богословском колледже в Мерфилде, на севере Англии. Затем, уже после смерти отца Сергия, поддерживавшего экуменическую идею, в 1947 г. сесетра Иоанна расписала в Лондоне часовню при доме Братства. Эти росписи сохранились, сейчас они в монастыре Христа Спасителя на юге Англии в Брайтоне. Есть ее работы, в Праге, в Словакии, в Покровском монастыре Бюси-ан-От (Франция).
Перед своей смертью (1944) отец Сергий наказал сестре Иоанне: «Возвращайся на Родину, Юля, и неси свой крест. И, слышишь, Юля, с радостью неси!» Она переехала в Чехословакию и до 1956 г. ждала разрешения на въезд в СССР. Юлия Николаевна была распределена на жительство в Ташкент. Там заработала себе пенсию росписью шелковых платков. Приезжала в Москву летом, чтобы спасать свои больные глаза от среднеазиатской жары, а главное — общаться. Она знакомится с сыном отца Сергия Федором Булгаковым и его женой, дочерью художника М.В. Нестерова, продолжает дружбу с отцом Андреем Сергеенко (когда-то настоятелем медонского храма) и Еленой Яковлевной Ведерниковой (женой Анатолия Васильевича Ведерникова, в те годы ответственного секретаря «Журнала Московской Патриархии), тоже возвратившимися на родину. Иногда ездит в Ленинград — там также свой круг друзей: Стеблин-Каменские, монахиня Елена (Казимирчак-Полонская).
В последние пятнадцать лет жизни сестры Иоанны ее духовным отцом становится отец Александр Мень. Ему она передает облачение отца Сергия, которое бережно сохраняла многие десятилетия. Отец Александр становится массовым заказчиком икон сестры Иоанны для прихожан церкви в Новой Деревне. Иконы она писала до полуслепоты (1983). Умирает Юлия Николаевна 31 мая 1988 года в Ташкенте.
По материалам сайта «Русский путь».
Мария Александровна Ельчанинова-Струве (урожд.; род. 3 июня 1925, Ницца, Франция) – художник-иконописец, дочь священника Александра Ельчанинова, деятеля Русского студенческого христианского движения, и художника-иконописца Тамары Владимировны Ельчаниновой (урожд. Левандовской); супруга Никиты Алексеевича Струве, главы русскоязычного европейского издательства «YMCA-Press», переводчика и исследователя проблем русской эмиграции и культуры России., а также члена попечительского совета Свято-Филаретовского института.
