Самое главное в жизни Церкви – это дыхание Духа Божьего, объединившегося с духом человеческим

Слово свящ. Георгия Кочеткова на Вечерне в праздник Святой Троицы 11 июня 2011 года.

Дорогие братья и сёстры, с праздником сошествия Святого Духа на апостолов и праздником Святой Троицы!

Я сейчас смотрел на эти две иконы, которые поставлены здесь в часовне в связи с сегодняшним праздником, и размышлял о том, что это единственный праздник в году – может быть, за исключением некоторых дней Страстной седмицы, – когда выставляется сразу несколько икон, отражающих его смысл. И это очень интересно. Дело в том, что, как вы все, конечно, знаете и помните ещё со времён своего оглашения, всякое Богоявление в этом мире троично. И тем более то, что описывается в Евангелии, всегда являет нам тайну Святой Троицы. Чем не праздник Святой Троицы, скажем, Богоявление, или Рождество, и т. д.? В Богоявлении, в Крещении Господнем, крещается Сын, отверзаются Небеса, звучит голос Отца, а на Сына в виде голубя нисходит Святой Дух, – вот и явление Троицы. Но очень интересно то, что Церковь, прекрасно понимая все эти вещи, определила день праздника Святой Троицы в День сошествия Святого Духа. Почему?

Дело в том, что и на Рождество Христово, и при Крещении Господнем откровение Отца было ещё не столь явным, так же как и откровение Святого Духа. Вы помните, что на Рождество свидетелями были в основном ангелы, а, скажем, на Крещение Господне люди слышали некий голос, как гром среди ясного неба, – и всё. И для многих это был просто гром. Совсем иное дело – в день сошествия Святого Духа на апостолов. Да, там тоже были люди сомневающиеся или невежественные, тоже кто-то склонен был изъяснять происходящее как что-то не совсем нормальное в отношениях между людьми – они, мол, с утра напились сладкого вина, и что это за безобразие, – но всё-таки, несмотря ни на что, это откровение привело к удивительному действию: апостолы стали говорить на других языках, т.е. как бы преодолевая в один миг то разделение между людьми, которое существовало до этого.

Об апостолах в Евангелии иногда говорится, что они не поняли тех или иных слов Христа, потому что на них ещё не было Святого Духа. Так что даже сами апостолы, хотя и общались со Христом, тогда ещё личностно этого дара не имели. И в этом была огромная разница между Христом, открывающим людям тайну, и теми, кто пытался её постичь, а может быть, больше просто запомнить некие формулы, и только. А вот на Пятидесятницу, в День сошествия Святого Духа и обновления Завета, происходит нечто особенное – рождается Церковь новозаветная, вернее, возрождается на новых духовных основаниях ветхозаветная Церковь, уже несущая в себе новое откровение о Сыне и Духе.

И надо сказать, что через это она несёт в себе и обновлённое существеннейшим образом откровение об Отце.

Мы по-разному воспринимаем явление Бога Отца до сошествия Святого Духа на апостолов и после него. Один и тот же Отец являлся и ветхозаветным пророкам, святым и праведникам и Своему народу; и тот же самый Отец являлся в Крещении Господнем на Иордане; и тот же Отец послал Духа Святого на апостолов через Сына, Господа нашего Иисуса Христа. Но мы исповедуем эту веру уже по-другому. Каждый Божий завет, каждое обновление Завета – а их было несколько, как вы помните по Священному Писанию (если просто считать арифметически, то где-то около семи), – меняло не только священство, о чём нам так ясно свидетельствует автор Послания к евреям (ср. Евр. 7:12), но обновляло и само богопознание, причём не отдельного человека, а целого народа. Благодаря этому открываются врата Царства Небесного для всех людей на земле, исполняются самые смелые пророчества ветхозаветных пророков о том, что все народы придут и поклонятся Господу. И действительно, теперь обрезанным будет уже не тот, кто по плоти таков, а кто таков по духу, кто несёт в себе обрезанное сердце. Это совсем иное явление Бога и иное представление о человеке, но мы часто этого недооцениваем.

Недавно в одной беседе нашего замечательного друга и члена нашего Сретенского братства, ныне уже почившего, Оливье Клемана я прочитал о том, что обычно христианская антропология раскрывается в свете тринитологии, т.е. учение о человеке раскрывается в свете учения о едином троичном Боге. Это имеет огромное практическое значение, потому что как Церковь исповедует единосущие лиц Святой Троицы при личном их различии – без всякого смешения, но и без разделения, – точно так же Церковь исповедует единосущие людей, живущих во Христе, живущих благодатью Божьей, Любовью Христовой. Оливье Клеман отмечает при этом интересную вещь, говоря, что именно этим как раз и отличается гуманистическая антропология от антропологии христианской, ведь гуманистическая антропология говорит о том, что все люди похожи друг на друга. Похожи значит подобны. Здесь, в этой аудитории, не нужно много рассказывать о разнице между «омоусиос» и «омиусиос». Похожи значит подобосущны, а единосущны – это совсем другое. Наша христианская вера как вера в Бога и в человека зиждется на этом единосущии Бога в трёх лицах и единосущии народа Божьего. Нельзя верить в другого человека, если ты не чувствуешь к нему причастности, причём причастности совершенно личной. А эта причастность возможна только тогда, когда ты поверишь в то, что другой человек – который может быть очень сильно другим – единой с тобой природы, одной с тобой сущности, благодаря действию единого Святого Духа. Подобосущие может иметь место в опыте людей, если этого облагодатствования Святым Духом нет, если богопознание утеряно, если тайна Святой Троицы не воспринята.

Вот в этом, дорогие братья и сёстры, и заключается значение нашего праздника. Церковь отмечает явление Святой Троицы в День сошествия Святого Духа на апостолов не случайно. В этот день является Церковь и обновляется народ Божий, который всегда знает, где Церковь есть, но не знает, где её нет. Посмотрите на икону: видите, в центре изображена Богоматерь. Её, скорее всего, не было в день Пятидесятницы, и на многих древних иконах этого праздника Её тоже нет. Правда, там может быть, например, другая фигура: внизу символическое изображение некоего старца в царской короне. Вы, конечно, знаете, что он обозначает космос. Там обычно по-гречески так и написано: «Космос». В древности христиане очень чувствовали, что в излиянии Святого Духа происходит обновление всего мира, всего космоса, что это имеет вселенское значение, потому что что-то восстановилось во всей толще бесконечного космоса. А потом церковь стала больше чувствовать сошествие Святого Духа на народ Божий, который олицетворяется образом Богоматери, о чём вы тоже, конечно, хорошо знаете. Икона Церкви – это икона Божьей Матери, а икона Божьей Матери – это всегда и икона Церкви. Других икон Церкви церковь не знает. Мы с вами об этом не однажды говорили, и я не буду сейчас останавливаться на том, почему это так, а не иначе.

Так вот, когда рождается Церковь, происходит не просто некое единичное, пусть и великолепное, уникальное событие в мире – когда начинается проповедь о Христе Воскресшем, о победе Жизни над Смертью, – нет, рождается новый мир и новая Церковь, новый народ Божий, для которого Небеса уже не закрыты, как это было ко временам пришествия Христа по отношению к народу ветхозаветному. Небеса открываются по действию Святого Духа через Любовь Христову.

Единосущие членов народа Божьего имеет очень далеко идущие последствия: оно даёт нам возможность по-евангельски взглянуть на заповедь о любви к ближним. Это совсем не значит, что мы должны любить только членов народа Божьего, но народ Божий не сможет расти и возрастать в Духе, если он не будет изливать свою любовь на всех в силу того явления любви, которое происходит благодаря сошествию Святого Духа. Святой Дух сначала сходит на апостолов, но и потом это сошествие не прекращается: как известно, Пятидесятница постоянно возобновляется в сердце, в жизни каждого верующего, благодаря чему любви хватает на всех в мире сем – в этом не лучшем из миров, который продолжает лежать во тьме, т. е. в той области, куда Свет Христов ещё не проник. Но Господь хочет, чтобы он засиял везде. Бог хочет, как сказано в Писании, чтобы все люди спаслись и пришли к познанию Истины. В этом Божья воля, но Господь не просто являет Свою волю, но и даёт для этого духовную силу. Эта сила и есть сила Духа Святого, сила Христовой Любви.

Вот почему наш праздник такой удивительный. Сейчас все храмы украшаются прежде всего символами жизни, правда, больше жизни природной – берёзы, цветы, пальмы, ветви, – всё, что есть красивого в этом мире, всё уместно в этот день в храме и в любом христианском собрании, как и в любом собрании человеческом. Но, конечно, это не просто «день русской берёзки». Обратите внимание и на вторую сторону праздника: мы празднуем не только преображение мира, мы празднуем преображение человека, мы празднуем торжество Церкви, которая приводит всех людей к вратам Небесного Царства. Пусть сама Церковь ещё не есть Царство Небесное, пусть Церковь ещё не есть полнота совершенства. Ведь в первую очередь Церковь – это люди, со всеми немощами и бесчисленными согрешениями каждого её члена. И всё же Господь так сотворил и так благоволил, чтобы сила Божья совершалась и в немощах наших, и независимо от наших бесчисленных согрешений. Поэтому мы верим в Церковь, поэтому мы любим её и понимаем, что она не может быть сведена ни к каким человеческим установлениям и учреждениям, сколь бы полезны они ни были. Самое главное в жизни Церкви – это дыхание Духа – Духа Божьего, объединившегося с духом человеческим, проницающего и душу, и тело, и все взаимоотношения, призывающего человека к свободе, к любви, к творчеству, к познанию Истины.

Будем же, дорогие братья и сёстры, помнить об этом чуде – чуде, которое явил нам Господь, которое открывается и в наши дни, позволяя нам жить в безопасности. Потому что «если Бог за нас, кто против нас?» И мы с вами не унываем, мы готовы преодолевать все последствия грехов и согрешений, древних и новых, в себе и вокруг нас. Мы готовы простить любого или, если нужно, просить прощения. Мы готовы исправлять то, что кажется по-человечески неисправимым, готовы найти выход из любого безвыходного положения. Вот это и есть время Церкви, в этом и являет себя сила Церкви, никого не насилующая, не угнетающая, не притесняющая, не выпихивающая – никого и никогда, – вмещающая в себя всякого живого человека, возжелавшего обрести Бога и новую жизнь во Христе.

Будем же, дорогие братья и сёстры, радуясь празднику сошествия Святого Духа на апостолов, видя, как живёт и раскрывается дар Церкви для нас и для всех людей, благодарить Бога и способствовать тому, чтобы эта воля Божья совершалась, чтобы было как можно меньше людей, которые, встретившись с тьмой и злом этого мира, с любого рода грехом в себе и вокруг себя, унывают и остаются во тьме. Будем исполнять своё призвание быть свидетелями Света, сынами Света; будем исполнять своё призвание быть свидетелями Тайны Христовой, в которой открывается и Тайна Духа Святого, и Тайна Бога Отца!

Аминь.