Познавший тайну Креста Христова наполняется новым светом

Во имя Отца и Сына и Святого Духа! Братья и сёстры, христиане, с праздником!

Вот уже и наступила середина Великого поста, и, как обычно в это время, Неделя крестопоклонная. Исторически вы все, наверное, знаете, почему в середине Великого поста положено поклонение кресту Христову – его изображению, его иконе. Когда-то именно с середины Великого поста начиналось оглашение всех тех, кто записался для крещения на Пасху – в основном детей и отроков, иногда подростков. Поскольку это уже не были взрослые оглашаемые, которые могли вмещать в себя всю полноту огласительных поучений, то церкви пришлось, сохраняя в целом традицию крещения на Пасху, сократить сам период оглашения – вернее, период просвещения, или, как мы его ещё называем по церковной традиции, второй этап оглашения – с восьми недель до четырёх, т.е. в два раза.

Оглашение тогда начиналось с того, что в Константинополе, где эта традиция и зародилась, в течение всей Крестопоклонной недели приглашали собиравшихся отовсюду просвещаемых: их приводили в храм, и они должны были начинать своё оглашение с поклонения святому кресту. В Константинопольском храме святой Софии – в Великой церкви, как её ещё называли – хранился крест, найденный святой равноапостольной Еленой, который считался подлинным крестом, на котором был распят Господь наш Иисус Христос. И оглашаемые подходили к этому подлинному кресту, найденному на Голгофе, где он когда-то и стоял. Конечно же, со временем поклонение кресту в середине Великого поста стало означать нечто значительно большее. Постепенно забылась практика оглашения и крещения людей на Пасху, а потом, после разграбления крестоносцами Константинополя, исчез и святой крест из храма святой Софии в XIII веке. И осталось только умозрение, осталось желание христиан осмыслить поклонение кресту. Почему квинтэссенция нашей веры выражается кратчайшим и простейшим по внешности песнопением: «Кресту Твоему поклоняемся, Владыка, и святое Воскресение Твоё славим»?

Христиане, конечно, не могли забыть слов Христа о том, что только тогда, когда человек несёт свой крест, решившись отвергнуться себя, преодолеть свою самость, свою индивидуализированную монаду, – только после этого человек может следовать за Христом и быть достойным учеником Господа. Христиане всегда понимали: Крест – трагический символ нашей веры, и в то же время Крест удивительно радостен, «радостотворен», как стали говорить позже. От него проистекает духовная радость – несмотря на трагедию крестоношения, несмотря на то, что Крест есть символ трагической судьбы любви в мире сем. Крест всегда символизировал удивительную кенотическую Любовь Христову, он всегда открывал путь к источникам любви, он всегда укреплял людей в желании стать личностью – новым, духовным человеком, рождённым свыше от Духа Святого, крещёным огнём веры и Духа. Крест был живым символом той силы, которая помогала всякому человеку преодолеть рабство миру сему – миру, лежащему во зле, страдающему от страстей и грехов, от мрака, от ада, наступающего на этот мир и на всякого человека в нём. Крест открывал дорогу как будто в новый рай – в Царство Небесное, – он становился символом нового Древа Жизни. Познавший тайну Креста Христова наполнялся новым светом, новой жизнью, приобщался к Жизни вечной – к правде, праведности, миру и радости во Святом Духе.

Церковь сложила замечательные песнопения в честь Креста, предлагая возрадоваться Кресту, как будто он живой сам по себе. Это, конечно, была метафора, но метафора мистическая. «Крест, – поёт вся Церковь – хранитель всей вселенной»; «Крест – красота Церкви», которая открывает новую гармонию жизни, порушенную грехом – первородным грехом и грехом каждого человека; «Крест – ангелов слава и демонов язва». В этом умозрении, в этом духовном постижении тайн Креста и крестоношения Церковь укрепляла каждого человека в вере, расширяла его сердце, изгоняла из этого сердца страх и мрак, потому что наполняла его любовью. Как нам сейчас не возжелать именно этой любви? Не просто любви, потому что любовь бывает разная. Разных видов, образов, сил и духов любви много, но самый высший – Любовь Христова.

Крест помогает нам понять, воспринять тайну Самого Бога. Уж если Крест есть живой символ и знак Любви, то ведь и Бог есть Любовь. Крест открывает тайну кеносиса – божественного истощания ради спасения мира и каждого человека, ради восстановления, исцеления, преображения этого мира и каждого человека. И Бог открывается нам в том же действии, в этом кеносисе: истощая Себя, Бог открывается нам во Христе и через Христа в Духе Святом. И нам уже не нужны иные посредники, нам уже не нужен Закон как посредник, как мы это видим в религиях Закона – иудаизме и исламе. Благодаря кенотической Любви Христовой, мы, воспринявшие через веру дар Жизни вечной, имеем дерзновение пред лицом Божьим: дерзновение восходить на Небеса и проходить все Небеса прямо к Престолу Божьему – конечно, в эсхатологической перспективе, а не в перспективе наших житейских забот и дел или нашего плотского ума. Таким образом тайна Креста становится великой, трепетной тайной, лежащей в основе всего и всех в этом мире, покуда этот мир ещё сохраняет связь со своим Творцом и Отцом Небесным.

Будем же, дорогие братья и сёстры, размышляя о тайне Креста, не просто содрогаться от жалости ко Христу, претерпевшему величайшие страдания для спасения мира, но будем радоваться излиянному от Креста Свету! Не было бы Креста, не было бы и Воскресения; не было бы Воскресения, тщетна была бы вера наша! Христос открыл нам путь к Отцу, заключив Новый Завет наш с Богом Отцом через Свой Крест и Своё Воскресение, и мы с вами это хорошо знаем и всегда помним. Поэтому мы никогда не отходим от Христа, кем бы мы ни были; мы никогда не отходим от Его Народа, от Его Церкви. Мы всегда торжественно прославляем Христов Крест – с одной стороны, назначая в дни памяти святого креста строгий пост, с другой стороны, предчувствуя Пасху. Как только наступает Крестопоклонная неделя в середине Великого поста, мы ощущаем, что забрезжил свет пасхальной радости, через Крест мы начинаем думать о силе Жизни непрестающей, о свете невечернем Царства Божьего. Крест судит нас. Мы не случайно носим образ Креста на своих персях, чтобы этот суд всегда был пред нашими глазами, чтобы мы никогда не забывали – что бы мы ни делали, что бы ни говорили, о чём бы ни думали, – никогда не забывали о том, что Бог судит нас через Голгофский Крест Христов. Он всегда являет Себя в Своей Любви и как бы спрашивает нас и нашу совесть, не предаём ли мы Бога или Христа и Духа Святого – и Церковь, и самих себя, – живя недостойно дара, данного нам свыше во Христе. Крест – не красивое украшение, а орудие суда. Любовь требовательна, иначе она не любовь. Любовь заставляет нас сужать свой путь, иначе мы теряем в жизни свободу.

Будем же, дорогие братья и сёстры, помня о таких важнейших вещах в нашей жизни, стремиться обрести дар Воскресения, чтобы войти в Жизнь вечную, в Небесное Царство, чтобы обрести полноту любви и общения с Богом и всеми святыми Его в мире Его!

Аминь.