Папины письма

Экспозиция в несколько десятков стендов раскрывает трудный и особый мир свидетельств эпохи сталинских репрессий 1930‑1940х гг. Это письма арестантов своим семьям и их ответные письма. Авторы строк – обычные люди, журналисты, врачи, педагоги, ученые, рабочие, инженеры, арестованные по политическим мотивам и отправленные в тюрьмы и лагеря ГУЛАГа.

В письмах, рисунках и открытках даже из лагеря они продолжают выражать свою любовь и воспитывать своих детей, беспокоиться и заботиться о них.

Здесь нет фотографий лагерей, официальных документов (кроме некоторых выписок из протоколов), не описан быт и условия содержания заключенных. Но и здесь тоже пишется история нашей страны.

Рассматривая рисунки заключенных, читая их письма, удивляешься, насколько невинно пострадавшие от системы люди могли над ней подняться: нести в сердце верность родине и любовь к своей семье, не озлобились, не потеряли человеческий облик. Лишь в нескольких письмах можно прочесть «ничего не изменится, не жди меня», или «до самого недавнего времени я не сомневался, что партия разберется, но видимо это не так» и т.д. А в основном, эти папы, поднимаясь над всей этой нечеловеческой грязью и несправедливостью, в которую их бросило родное государство, воспитывают своих детей, учат добру, заботятся об их образовании: «как твои уроки музыки?», «я очень хотел бы побывать на твоем празднике кукол», «если бы были крылья, полетел бы к тебе, починил всех кукол и медвежат», «обязательно прочти эту книжку».

Одно письмо написано крупными разборчивыми печатными буквами – забота отца, чтобы маленькая дочка, которая, вероятно, только учится читать, его обязательно прочла сама…

Люди не рассказывают о том, что здесь с ними происходит, не описывают ужасы лагерной жизни. Нет, они пишут своим детям о вечных ценностях – добре, прощении, любви, семье, заботе друг о друге…

Вот несколько картин художника Ивана Белокрылова, он пишет их для родных.

Вот носовой платок с вышитыми красными нитками строками заключенного Василия Лаищева: «Добрые люди, снесите платок по адресу… Витя, я в Ташкент не уехал, арестовали и посадили в тюрьму… Оклеветал Цехотск. Живи с матерью. Учебу продолжай…Помни обо мне…». Оказалось, что Василий так и не смог его передать, так как доверился провокатору, и письмо попало в НКВД. Там, в архивах оно и находится сейчас, на выставку передали лишь его фотографию.

Потрясает коллекция писем, рисунков, гербариев профессора Алексея Вангенгейма, организатора и первого руководителя гидрометеорологической службы. Во время заключения в Соловецком лагере особого назначения он написал дочери свыше 150 писем. Он посылал ей поделки, гербарии с растениями, растущими на острове, карточки с заданиями по арифметике, астрономии, рисованию.

Иван Суханов – инженер, художник, музыкант, архитектор, пишет письма сыну, который был, судя по всему, уже подростком на момент ареста отца, он спрашивает сына об успехах в учёбе, дает наставлениями о том, как жить дальше. Он тоже не жалуется на судьбу, а просит сына непременно разыскать новую книгу об архитекторе Палладио с репродукциями: «Это очень хорошая книга о великом архитекторе, тебе будет полезно её прочитать!».

Виктор Лунёв – один из немногих героев выставки, которому удалось пережить заключение и дожить до реабилитации. Но арест и ГУЛАГ удивительным образом позволили раскрыться его таланту детского поэта и художника. Он писал дочке Аленке, а после опубликовал детские сборники. Он отправлял из заключения целые книжки с собственными иллюстрациями.

От отца письмо Алёне

Об отважном почтальоне

С полуострова Таймыр

(Не ленись, читай до дыр!)

В его письмах тоже ни слова жалобы. Он пишет о северной природе: белых медведях, песцах, лисах, северном сиянии как исследователь, путешественник.

После реабилитации Лунёв стал профессиональным детским писателем.

 

Сложно что-либо добавить к сказанному. Хочется брать пример мужества и настоящей родительской любви, внимания и подлинной заботы о детях – с родительской точки зрения.

Что касается впечатлений детских, вероятно, детям еще не хватает жизненного опыта и знаний истории своей страны, чтобы все понять и осознать. Конечно, их удивляет сам факт того, что в тюрьмах сидели невинные люди, такие же, как их мамы и папы. И, конечно, их не могут не трогать эти рисунки и строки. Об одном они с уверенностью говорят: «Пусть это увидят все-при-все, чтобы такого больше никогда не повторилось!».