«Основы и традиции служения мирян в Церкви»

В день 105-летия архиепископа Михаила (Мудьюгина) впервые публикуется его выступление о тех факторах, которые влияют на служение клира и мирян в Церкви
Архиепископ Михаил (Мудьюгин)
Архиепископ Михаил (Мудьюгин)

12 мая исполняется 105 лет со дня рождения архиепископа Михаила (Мудьюгина) (12 мая 1912 - 28 февраля 2000) – выдающегося богослова, деятеля экуменического движения, пастыря и проповедника. Сегодня мы публикуем его выступление «Основы и традиции служения мирян в Церкви», прозвучавшее на международной богословской конференции «Миряне в церкви» в 1995 году*.

***

Я сердечно благодарю организаторов этой конференции за то, что они почтили меня своим приглашением. Мне радостно быть среди людей, которым дорога святая Церковь, которым дорого дело Христово. И мое присутствие здесь для меня самого не является ординарным, потому что связано с поездкой в Москву, где я в последний раз был довольно давно. Все это – события, довольно необычные в моей жизни, но они носят радостный характер, и поэтому я хочу засвидетельствовать, что моя благодарность не формальна, что она абсолютно искренняя.

Вопрос о деятельности мирян в церкви – это вопрос, который по существу говоря, решается не только здравым смыслом, но имеет свое основание в Священном писании. Мне кажется, что об этом многих мнений не может быть, потому что мы встречаем в слове Божьем там много упоминаний о деятельности в первичных христианских общинах лиц непосвященных, лиц-мирян, что даже лица посвященные, о которых мы знаем, и прямо из слова Божьего знаем, что они имели духовный сан, такие, как скажем, ученик апостола Петра Тимофей и т.д., выглядят не столько как руководители каких-то общин, сколько как, употребляя современное слово, «выдвиженцы», то есть люди, которые выдвинулись из общей среды верующих людей, из общехристианской среды благодаря или своему благочестию, что прежде всего являлось  несомненным условием такого выдвижения, или благодаря тому, что они были просто очень активны  или проявляли заботу не только о своем личном спасении, но и о спасении окружающих их людей. Это невольно делало их учениками апостолов, это невольно делало их людьми, которые приносили пользу, и окружающие стремились создать такие условия, чтобы эта польза была максимальной, и выдвигали их как бы на «передний план». Это одна из причин, я бы сказал, таких прагматических причин создания клира как чего-то стоящего  выше общецерковной массы, выше среды мирян.

Большинство людей, любящих Церковь, любящих слово Божье, любящих Христа и Его святое дело здесь, на земле, всегда придерживалось в этом отношении известного рода демократической тенденции, то есть считало, что участие мирян в церковной жизни совершенно недостаточно, что оно должно быть гораздо большим. Понимали, конечно, это участие очень различно. Возьмем, например, «Катехизис» митрополита Московского Филарета (Дроздова), который недавно причислен к лику святых в нашей церкви. Мы увидим там крайнюю осторожность выражения; эта осторожность объясняется боязнью что-то сказать в пользу протестантизма, который как известно, ставит настолько во главу угла царственное священство мирян, что для иерархического священства, по существу, не остается места. Эта боязнь, кстати, очень много приносила вреда нашей церкви и нашему богословию в самых разных сферах. Она, вероятно, удерживала митрополита Филарета от очень ясных и точных выражений. У него это сказано как-то обиняком, очень осторожно, но в то же самое время он недвусмысленно пишет о том, что наряду с иерархическим священство в Церкви большое значение имеет священство по чину Мелхиседекову, что это священство, которое благословлено Богом, что без него Церковь существовать не может. Он перечисляет обязанности, которые лежат на каждом мирянине, вплоть до мученичества как самого яркого выражения принадлежности к Церкви, к общению святых.

Ни у кого нет сомнений в том, что чем более активен в духовном плане, и в плане практической деятельности рядовой мирянин (я уж так высказываюсь – «рядовой мирянин» – для большей ясности своей мысли), чем больше его участие, чем больше его активность, тем это для Церкви лучше. Но есть еще целый ряд соображений и фактов чисто практических. Я бы сказал, если подходить прагматически, то мы увидим, в чем причина такого неизбежного возвышения клира в церкви над мирянской средой.

Первое. Это возвышение происходило вовсе не потому, что клир обладал чрезмерным властолюбием или чинопочитанием, желанием управлять народом Божьим и повелевать им, хотя и это имело место со стороны многих клириков и в настоящее время имеет место. Главной причиной здесь являются, по-моему, чисто объективные условия воссоздания и дальнейшего развития, если можно так выразиться, «сословия» клириков. Ведь для того, чтобы войти в клир, обычно сначала получают специальное образование, которого миряне не имеют и иметь не могут, – духовное образование. Ясно, что люди, которые обладают духовным образованием, знают слово Божие, знают историю церкви, знают догматы церковные, конечно, имеют гораздо большее влияние на церковную жизнь, чем рядом с ними находящиеся люди, такие же христиане, как они, тоже принадлежащие, конечно, к царственному священству, но не только не имеющие сана, но даже никогда не стремившиеся к его получению, и следовательно, не получившие соответствующего образования.

Второе. Люди, которые входят в клир, обычно проходят через ряд низших ступеней (алтарники, певцы, чтецы, все, что угодно, вплоть до уборщиц или уборщиков в храме). За это время они получают определенное церковное воспитание, которое у нас в церкви имеет колоссальное значение, например, как правильно подойти под благословение и т.п. Вот подходит ко мне сегодня человек, перед тем как подойти ко мне под благословение, он сначала крестится широким крестом, кланяется мне, как будто я икона. Ну, конечно же, я ему сразу сделал замечание, сказав, что этого делать не надо. Человек, воспитанный в церковных условиях и с юных лет вращающийся в алтарных сферах, такого ляпсуса не допустит. Конечно, это не имеет значения перед Лицом Божьим. Этот невоспитанный церковно человек может стоять выше любого митрополита, но факт того, что воспитанный при продвижении по ступеням церковной лестницы имеет преимущество по сравнению с человеком, который не умеет «ни встать, ни сесть» в церкви. Это отделяет их сразу от всех остальных. Сразу же! Казалось бы, это же пустяк, что человек ведет себя по-церковному, что он, там, перекрестится, вместо «спасибо» скажет: «Спаси, Господи». Это тоже церковный этикет, форма церковного поведения. Что, она не имеет значения? Имеет громадное значение. Это же очень печальный факт, потому что такие пустяки имеют очень большое значение для продвижения людей, для того, чтобы они становились в церкви (я имею ввиду в церкви не как в Теле Христовом, а во внешней стороне церкви) своими и приобретали определенные преимущества, которых другие не имеют.

И третье. Я думаю, что перечислять все эти факторы не стоит, так как это займет много времени. Но одним из важнейших факторов, если не самым важным, является то, что мирянин занят мирскими делами, как это отражено в самом именовании «мирянин», «мунданус». Большая часть населения, в том числе православного населения, занята делами – в промышленности, в сельском хозяйстве, может быть, в кабинете ученого, в лаборатории, где-нибудь на аэродроме, где угодно, в любой сфере. Человек и должен отдавать туда большую часть своего времени, своих духовных и физических сил. Значит, будь он очень религиозным человеком, будь он глубоко верующим членом Церкви, у него все равно для его духовного развития, а тем более для его духовного влияния на окружающих людей остается очень мало времени и сил, не говоря уже о том, что у него нет соответствующих навыков, умений, которые приобретаются воспитанием и образованием.

Вот все эти, я бы сказал, онтологические факторы делают клир обособленным от всей остальной церковной среды и поднимают клир над этой средой. А если еще учесть, что все люди подвержены человеческим страстям, в том числе страсти и властолюбия, и тщеславия, и чинопочитания, то... Ну, конечно же, эти клирики, или кандидаты в клир, воспитывают в себе не только церковные навыки, они воспитывают в себе также и поведение властителя, то есть человека, который не служит другим, как Христос учил нас – чтобы мы ноги омывали друг другу, чтобы мы видели Его, чтобы помнили, что Он среди Своих учеников был «как служащий». Так вот, вся эта обстановка, все эти причины прямо толкают учеников Христовых на то, чтобы они мнили о себе как о властителях, чтобы они властвовали. Я говорю «они», но включаю сюда и себя также, потому что я «плоть от плоти и кость от кости» нашей церковной жизни и, естественно, все эти тенденции, недостатки и влияния сказались и на мне, и я тоже грешу всеми этими недостатками, как и все остальные мои собратья. Вероятно, в какой-то мере грешат все (я имею ввиду архиереев).

Так вот, я думаю, что эти факты неизбежности выделения клира и его становления над мирянами нужно принимать во внимание и их учитывать,  с ними считаться. А если с ними не считаться, то мы обязательно превратимся в фантастов и будем идеальное, то, что мы считаем желательным, выдавать за действительное и будем нетерпимы к тем, кто, скажем, не считает нужным это реализовывать. Вот что я хотел сказать.

Благодарю вас всех за внимание.

* Международная богословская конференция «Миряне в церкви» была организована Преображенским братством и Свято-Филаретовским православно-христианским институтом и прошла в августе 1995 года в Москве.

Материал подготовила Дарья Макеева

Справка

Архиепископ Михаил (Мудьюгин) – (в миру Михаил Николаевич Мудьюгин) – родился 12 мая 1912 в Санкт-Петербурге.

Отец, Николай Алексеевич, статский советник, работал в Экспедиции по заготовлению государственных бумаг. Мать, Вера Николаевна была членом Александро-Невского православного братства.

Михаил с детства мечтал посвятить себя церковному служению, еще ребенком был посвящен в чтецы митрополитом Вениамином (Казанским).

В январе 1930 года был арестован за участие в церковной жизни. Находился в предварительном заключении до сентября 1930 года. Приговорен к трем годам лишения свободы условно.

С 1930 года работал на заводе «Красный путиловец» в Ленинграде: чернорабочий, шлифовщик. Одновременно учился в вечернем Ленинградском институте иностранных языков, который окончил в 1933 году с дипломом преподавателя немецкого языка и переводчика технической литературы. Работы в Ленинграде не нашел, уехал на Урал, где преподавал в школе химию и немецкий язык. Самовольно вернулся в Ленинград, был выслан, жил в Новгороде, несколько месяцев был безработным, затем работал теплотехником на заводе. Добился права вернуться в Ленинград, жил в городе Пушкине.

Во время Великой Отечественной войны работал в Свердловске, затем в Новосибирске, где был старшим инженером по приёмке, установке и монтажу оборудования на заводе. В 1947 году вернулся в Ленинград. Окончил энергетический факультет Института металлопромышленности (1946 год), аспирантуру котло-турбинного института имени Ползунова, в котором проработал несколько лет. С 1953 года – кандидат технических наук, доцент Ленинградского горного института, преподавал теплотехнику (до 1957 года).

С 1955 года готовился к принятию священного сана. В 1958 году рукоположен в диаконы, затем в священники епископом Вологодским Гавриилом (Огородниковым). В 1958-1960 годах служил в кафедральном соборе Вологды, затем – в Казанском храме города Устюжна. Заочно окончил Ленинградскую духовную семинарию, а затем Ленинградскую духовную академию (ЛДА, ныне Санкт-Петербургская духовная академия) со степенью кандидата богословия. С 1964 года – протоиерей.

С 1964 года преподавал в Ленинградских духовных школах латинский язык, историю и разбор западных исповеданий, был помощником инспектора. С 1966 год – доцент, декан факультета африканской христианской молодежи, организованного при ЛДА несколькими годами ранее.

В 1966 году по инициативе митрополита Никодима (Ротова) был назначен ректором Ленинградской духовной академии и семинарии.

31 октября 1966 года был пострижен в монашество с именем Михаил, с 4 ноября 1966 года — архимандрит. 6 ноября 1966 года — епископ Тихвинский, викарий Ленинградской епархии. Старался обновить и приблизить к жизни систему семинарского и академического образования, стремился повысить общий культурный уровень студентов, знакомить их с художественной литературой. Это показалось властям опасным, и он был переведён в Астрахань. 20 июля 1968 года — епископ Астраханский и Енотаевский.

В 1972 году защитил в ЛДА диссертацию на соискание ученой степени магистра богословия на тему «Основы православного учения о личном спасении по Священному Писанию и святоотеческим высказываниям».

2 сентября 1977 года возведен в сан архиепископа. С 27 декабря 1979 года — архиепископ Вологодский и Великоустюжский. (Назначен в Вологду в связи с тем, что переведенный в нее из Полтавы архиепископ Феодосий (Дикун) по состоянию здоровья поехать туда не смог, и ему предоставили Астраханскую кафедру).

За время его управления Астраханской и Вологодской епархиями в них не было закрыто ни одного храма. Совмещал архиерейскую деятельность с работой в качестве профессора ЛДА. В 1984 году университет города Турку присвоил ему учёную степень доктора богословия honoris causa. Читал лекции в Вюрцбургском университете и в университете города Турку.

В конце 80-х — начале 90-х годов, несмотря на преклонный возраст, возглавил процесс активизации церковной жизни в Вологодской епархии. В 1988 году добился возвращения мощей преподобного Феодосия Тотемского и подготовил местную канонизацию блаженного Николая Рынина. Было организовано духовное училище, вновь открыт Спасо-Прилуцкий монастырь, увеличилось количество действующих храмов (с 17 до 40). Владыка Михаил читал лекции по основам православной веры в высших учебных заведениях Вологды, пользовался уважением среди вологодской интеллигенции.

23 февраля 1993 года отправлен решением Священного Синода на покой с «глубокой благодарностью за понесенные труды» и просьбой продолжать научно-богословскую и педагогическую деятельность в Санкт-Петербургских духовных школах. Также преподавал на катехизаторских курсах Новгородской епархии, в гимназии и в католической семинарии в Санкт-Петербурге, а также в Теологическом институте Евангелическо-лютеранской церкви Ингрии. В последние годы жизни много проповедовал, вел передачи на петербургском протестантском радио «Теос».

С 1996 года и до своей кончины был членом Попечительского совета Свято-Филаретовского православно-христианского института,  всей душой его поддерживал, используя свой авторитет и свои возможности для помощи в его становлении и развитии. Поддерживал Преображенское братство, в том числе в годы гонений.

Свободно владел латинским, английским, французским, немецким, греческим, финским языками, хорошо переводил с испанского и итальянского. Участвовал во многих богословских собеседованиях с представителями протестантских церквей (в основном Финляндии и Германии) и католиками. Был сторонником экуменического диалога и умеренных церковных реформ. Положительно относился к деятельности протоиерея Александра Меня. Вел очень скромный образ жизни.

Скончался 28 февраля 2000 года. Похоронен на Никольском кладбище Александро-Невской лавры.

По материалам Википедии и сайта www.ogkochetkov.ru


загрузить еще