Один большой «кружок»

8 февраля, в день памяти новомучеников и исповедников Церкви Русской, в Москве прошел семинар «Исповедничество веры в XX веке. Церковные круги Москвы 1920-1930-х годов». Его организовали православные братства Во имя новомучеников и исповедников российских, Свято-Георгиевское и Макариевское.

Семинар был посвящен людям, которые проповедовали Евангелие, собирали верующих и создавали христианские общины в те годы, когда советская власть уже открыто поставила перед собой задачу уничтожения церкви. Участники семинара попытались разобраться, чем жили эти люди, каким они видели образ церкви, что стремились сохранять в ней в первую очередь и применимо ли что-то из их опыта к жизни современных христиан.

— В начале XX века в Русской церкви было серьезное движение по нормализации ее жизни. Решения Поместного собора 1917-1918 годов и направления развития церковной жизни, найденные в ходе предсоборной работы, не перестали быть актуальными и сегодня, хотя их воплощение требовало больших усилий как тогда, так и сейчас. Поэтому так важно изучать опыт церковных людей, живших в 1920-1930-е годы, — сказала ведущая семинара Светлана Чукавина, руководитель музейно-выставочного отдела Культурно-просветительского центра «Преображение».

О служивших на Маросейке святом праведном Алексии Мечёве и его сыне священномученике Сергии, о связанных с маросейской общиной архимандрите Борисе (Холчеве), священномученике Михаиле Шике и других подвижниках веры рассказала выпускница Свято-Филаретовского института историк Ольга Борисова.

В семинаре принял участие Сергей Михайлович Шик, старший сын священномученика Михаила Шика и княжны Наталии Дмитриевны Шаховской-Шик (недавно издательством Культурно-просветительского фонда «Преображение» была издана переписка отца Михаила с супругой — том 1, 1911-1926).

Сергею Михайловичу 93 года, он известный ученый-геолог. В 1937, когда расстреляли отца, ему было пятнадцать. Сергей Михайлович — человек нецерковный, но верующий и удивительно открытый и благородный. На вопрос о том, как его воспитывали, Сергей Михайлович ответил, что в основном личным примером. Главным качеством своих родителей, которое он запомнил, была требовательность к себе. Отец преподавал детям «катехизис», то есть читал с ними Евангелие. Характер у него был более взрывной, чем у матери. Он приучал детей молиться с утра прежде всяких дел. «У нас в комнате висела географическая карта, которую мы, дети, очень любили разглядывать, — вспоминает Сергей Михайлович. — Как-то раз отец застал нас за этим занятием ранним утром, еще до молитвы, и был так раздосадован, что сорвал ее со стены. Правда, потом мы все вместе ее склеивали и вешали обратно».

Отец Михаил Шик родился в семье еврейского коммерсанта, в студенческие годы (он изучал в Московском университете философию и историю) читал Евангелие, а в 1918 принял крещение. Он служил в разных храмах Москвы и Подмосковья, в том числе в храме святителя Николая на Маросейке, в храме святителя Николая у Соломенной сторожки в Петровско-Разумовском вместе с расстрелянным в том же 1937 отцом Владимиром Амбарцумовым. На семинаре было показано видеоинтервью с внуком отца Владимира протоиереем Кириллом Каледой, настоятелем храма Новомучеников и исповедников Церкви Русской на Бутовском полигоне.

Будущий священномученик Владимир Амбарцумов был воспитан в традиционной лютеранской семье, в молодости был одним из руководителей Российского христианского студенческого движения и уже тогда решил посвятить жизнь проповеди Евангелия. Позже под влиянием отца Валентина Свенцицкого, Дмитрия Евгеньевича Мелехова, Николая Евграфовича Пестова он перешел в православие. Будучи священником, он организовал сеть помощи семьям репрессированного духовенства: «прикреплял» к семьям, оставшимся без кормильцев, своих духовных детей, которые должны были в строго оговоренные дни приносить буханку хлеба или другую помощь в определенном объеме. По некоторым свидетельствам, после ухода на покой отец Владимир служил в домах своих духовных чад. Он был тесно связан с отцом Михаилом Шиком, с общинами епископа Арсения (Жадановского), отца Сергия (Мечёва).

Знакомство с судьбами людей, составлявших церковные круги Москвы 1920-1930-х годов, показывает, что несмотря на разность опыта, обстоятельств жизни, часто разделявшие их большие расстояния, аресты они были соединены связями духовного преемства, заботы, молитвы и единомыслия, это был один большой «кружок». И может быть, сами эти связи составляют существенную часть традиции, носителями которой они были.