Нам нужно усвоить принципы духовного благородства
По уставу принято в конце великопостной службы всегда просить прощения. Сейчас это по существу свелось только к одному Прощёному воскресенью. Но, может быть, это и лучше. Всегда есть о чём пожалеть, вспоминая прожитый день, но всё-таки когда эти расстояния увеличиваются, когда мы встречаемся для такого прощения один раз в год, это имеет особое значение.
Всякий год не походит на другой год жизни, всякий год для нас – повод для благодарности, но и для сожаления и покаяния. Потому что, как мы знаем, быть совершенным настолько, чтобы исполнить слова Христовы: «Будьте совершенны, как совершен Отец ваш Небесный» (Мф 5:48), – очень непросто, даже и невозможно в течение земной жизни человека. Это скорее то, что восполняет Сам Господь, то, что Он даёт нам, а не то, что мы обретаем. Поэтому в каждом из нас всегда есть реальная основа, реальный повод для личного смирения и личного желания испросить прощения. И не у одного-двух человек, а у многих людей, которым ты доверяешь, которых ты так или иначе знаешь, то есть перед которыми ты несёшь личную ответственность. Можно, конечно, просить прощения у матушки сырой земли, как бы у всего мира. Но это очень сложно, потому что мы не чувствуем своей ответственности за этот мир. Это было легче делать даже во времена Достоевского. Сейчас всё упростилось и стало более плоским, одномерным. Поэтому не будем сейчас так просить прощения. А попросим прощения хотя бы у тех, кто рядом с нами. Пусть сейчас это будут всего два-три-четыре-пять человек.
Попросим друг у друга прощения, чтобы быть уверенными, что мы будем стараться друг перед другом не грешить ни словом, ни делом, ни даже мысленно. Ведь грешить можно многообразно. Я не буду говорить о грубых грехах типа зависти или гнева, раздражения, какого-то иного вреда, обмана, ибо ложь особенно оскорбляет нашего ближнего. Не будем просить прощения за самые элементарные вещи, если в нашей совести нет прямых указаний на обратное, – за блудные помыслы или деяния, если мы таковых грехов за собой не знаем. Если знаем, то, конечно, будем просить прощения за любой грех. Но если не знаем, давайте попросим прощения хотя бы за то, что мы не всегда вмещаем своих ближних в своё сердце, за то, что иногда хочется отдохнуть от общения, как бы отдохнуть от своей веры, от своей жизни, от своего призвания, от всякого смысла, хочется просто пожить в своё удовольствие. Пусть один миг, или одну минуту, или час, или день и так далее. Давайте посмотрим, насколько мы готовы поделиться собой и всем своим в случае нужды, насколько мы готовы благодетельствовать человеку, который что-то сделал для нас не так, сказал или сделал что-то такое, что могло нас обидеть или вызвать то же самое недоверие, отчуждение, нелюбовь.
В таких случаях всегда ясно, что в первую очередь просить прощения должны старшие. Они по самому своему избранию, положению отвечают за всех тех, кто их избрал, кто им доверился, больше или меньше, но всё-таки доверился. Поэтому старшему легче согрешить, поэтому старший требует большей поддержки и более серьезных молитв, что мы, к сожалению, иногда не чувствуем, потому что не всегда понимаем, кто есть старшие в церкви. Мы же не хотим, чтобы в церкви, как в офисе, как в учреждении, старшими были начальники, которым до жизни подчинённых большого дела в общем-то нет – важно, чтобы подчинённый хорошо работал, и всё, и точка. Для этого можно воспользоваться разными современными хитростями профессиональной психологии. А в церкви, тем более в братстве и в общине, или в группе, даже и в предгруппе, старший должен быть заинтересован в другом, как в себе. Он должен его и охранять, если надо пожалеть – то пожалеть, если надо простить – то простить, если надо сделать вид, что ты чего-то не видел или не слышал – то иногда и это надо делать. Не всё надо обсуждать, не из всего надо делать выводы. Человек, который делает выводы из всего, что он знает на белом свете, старшим быть не может.
Нам нужно усвоить какие-то принципы духовного благородства, научиться всегда быть за человека, как Господь Бог всегда за человека и никогда не против. Любого человека, вот что поразительно. Вот так и мы – начиная со старших и кончая всеми, каждым, даже самым новоначальным, самым неопытным, не знающим или не очень ответственным человеком. Поэтому ответственность старших особая, и их покаяние должно быть особым. В каком-то сокровенном смысле оно должно быть примером для других, потому что от этого покаяния зависит многое, в том числе скорость нашего движения к Богу, нашего духовного возрастания. Ведь мы не хотим слишком медлить, мы же понимаем, что даже тогда, когда дух бодр, плоть всё равно немощна (Мк 14:38), и быстро приходит время, когда надо думать о конце земной жизни. Так что упускать возможность попросить у других прощения никак нельзя.
Мы сейчас не будем делать так, как на приходах, когда все по очереди подходят к старшим, просят прощения, целуют крест – и всё. Понятно, что это никак не доходит до обычных прихожан, если только нет какого-то особого случая. Иногда, впрочем, прихожане, чувствуя эту свою некоторую ущербность, начинают просить прощения просто у всех. Так же как на Крещение, на Богоявление, когда освящается вода, многим хочется верить, что она освящается в мировом океане, ни больше, ни меньше, хотя ясно, что это нелепо, это красивая сказка. Поэтому давайте сейчас сделаем так: кто бы с кем рядом ни стоял, попросим прощения у тех, кто совсем рядом с нами, с кем мы стоим плечом к плечу, может быть у тех, кто прямо перед нами или прямо за нами, – но с верой, что через это мы испрашиваем прощения у всех. Если есть люди, с которыми нужно примириться, дать друг другу прощение, тогда надо и таких людей поискать и это сделать.
А сейчас я прошу у всех вас прощения. Я прошу всех вас не вменить мне мои немощи, согрешения, грехи, вольные или невольные, словом, делом или в мыслях, какие бы ни были, какие вы заметили, прямо или косвенно. Я хорошо знаю, что я человек немощный и много согрешаю, и поэтому для меня это совсем не пустой звук, и мне очень важно видеть – а это всегда видно, – что прощение в братстве даётся, что между нами никаких средостений нет, даже если я, может быть, что-то не заметил, или заметил, но не обратил внимания, не сделал из этого адекватных выводов. Я прошу всех вас простить меня, не обижаться, не гневаться на меня и помолиться обо мне грешном. Простите меня, братья и сёстры, грешного!