Любовь во время войны

У нас в стране все замечательно. Россия на Великом посту, церковь празднует Торжество православия, а Борис Гребенщиков пишет песню «Любовь во время войны». Там есть замечательная строчка: «Не смей подходить, пока ты не скажешь, кто ты такой».

В чем связь? Два незнакомых человека, случайно встретившись где-то на улице, радостно приветствуют друг друга, обнимаются, о чем-то с интересом говорят, а потом жмут друг другу руки и расстаются с теплым чувством от встречи. Трудно себе такое представить, правда? Но такое бывает. Например, когда где-то далеко заграницей встречаются люди из одного городка.

Теперь представим, что на улице какого угодно города в России встретились два христианина. В некотором смысле они тоже земляки по очень далекой стране, а здесь находятся как бы на чужбине. Соседи по граду Небесному, а здесь – странники, как говорится в Писании. И что же? Они обнимутся, присядут и станут мечтательно предаваться чаянию будущего века? Отнюдь. Даже если эти двое опознают друг в друге христиан, они сперва осторожно поинтересуются конфессиональной принадлежностью, потом патриархальной юрисдикцией, затем епархиальной и так далее вплоть до адреса прихода. И все время, покуда будут выясняться подробности, между ними будет сквозить некоторый оттенок взаимного подозрения.

Конечно, из этого правила есть исключения. Во-первых, найдутся люди, которые смогут вступить в общение, отбросив условности. То есть распознав друг друга по духу или, что называется, по глазам. С другой стороны, ситуации таких встреч сами по себе крайне редки. В большинстве случаев люди даже не заговорят. Достаточно прийти на какой-нибудь крупный православный форум, чтобы увидеть, как батюшки, приехавшие со своими матушками из дальних краев, стараются держаться подальше от архиереев, поближе к буфету.

Можно ли из этого делать далеко идущие выводы? Наверное, не стоит. Просто зарегистрируем как симптом.

В первое постовое воскресенье или, более традиционно, в первую неделю поста церковь празднует Торжество православия. Логика, по которой пост начинается с торжества, обоснована исторически и канонически, но дело в нюансах. Допустим, все православные христиане нашей страны, то есть все статистические 110 000 000 россиян, знают, что этот праздник посвящен победе иконопочитателей над иконоборцами в середине IX века. Помнят даже, что утверждение этой победы пришлось именно на первую неделю Великого поста. Если посмотреть чин богослужения в этот день, то все кажется понятным. В определенной последовательности в определенных местах перечисляются еретики и звучат анафемы, то есть церковь отвергает от себя отступников. Православие победило грешников. Царство Небесное приблизилось. Ведь это так ясно – побеждать гонителей, отвергать еретиков, утверждать правду! Отличный повод для торжества с победным маршем. Но… неудовлетворительно.

Хочется верить, что православие торжествует не в унижении еретиков и не в чистках своих рядов, не в обличении инакомыслия и не в цементировании всегда живой Божьей правды, а в настоящих, искренних, чистых отношениях Бога и человека. Качество этих отношений, очевидно, определяет и все остальные отношения: между человеком и миром, между человеком и человеком.

Отстояв иконы, церковь отстояла возможность видеть в человеке Христа. Возможность изображать Бога потому, что Он стал видимым, осязаемым, близким, понятным, человечным. Он дал нам возможность пройти Его человеческий путь. Потому и говорят, что человек – это лучшая икона Бога, тот образ, который Он Сам же и сотворил. Православие будет торжествовать, когда мир будет преображаться согласно этому образу. Начиная с мелочей. Например, если люди начнут здороваться в лифтах, помогать друг другу в метро, перестанут курить в подъездах, бить бутылки, выбрасывать мусор себе под ноги и начнут больше улыбаться. Не из суконной вежливости, а потому что при всей нашей разности и неустроенности путь у нас один и мы на нем попутчики. Ведь когда Христос предлагал следовать за Ним и говорил, что этот путь узок, Он не предполагал создавать конкуренцию и давку. Тем более, Он не желал, чтобы на этом пути мы выдавливали друг друга. Наверное, у Него к нам не коммерческий интерес.

В воскресенье православие празднует свое торжество. Мы можем печалиться по поводу событий в Украине или умирать от скуки. Мы можем взвесить и решить, кто мы на этом празднике: гости? хозяева? Мечтающие сюда попасть или, наоборот, охрана, которая пускает всех только по списку и дресс-коду?

Самоопределение митрополита Антония Сурожского произошло на войне. Он вспоминал, что воевать уходил с дурным чувством к инакомыслящим. А потом увидел, как они умирают, как отдают жизнь за другого.

– Я на них стал смотреть иными глазами, – говорил он. – И поэтому я и говорю теперь, что мы должны торжествовать о том, что Бог раскрывает Себя, переливает в душу всех людей какую-то долю знания Себя.

Чтобы православие восторжествовало, владыке Антонию пришлось пройти через ад войны. А что нужно нам?