Братство как способ борьбы за Жизнь

Слышали вы когда-нибудь о книге известного в начале ХХ века философа и исследователя Петра Кропоткина «Взаимная помощь как фактор эволюции»? Автор, более всего известный как теоретик анархизма, утверждал, что закон «Взаимной Помощи», существующий и в человеческом, и в животном сообществе, имеет для успешности борьбы за жизнь, и в особенности для прогрессивной эволюции видов, гораздо большее значение, чем закон «Взаимной Борьбы». В предисловии к книге Кропоткин писал, анализируя отношение между дарвинизмом и социологией, что он не может согласиться ни с одной из многочисленных работ, так или иначе обсуждавших этот вопрос. «Все они пытались доказать, что человек, благодаря своему высшему разуму и познаниям, может смягчать остроту борьбы за жизнь между людьми, – писал Кропоткин, – но все они в то же самое время признавали, что борьба за средства существования каждого отдельного животного против всех его сородичей, и каждого отдельного человека против всех людей, является “законом природы”» . Не желая признать «безжалостную внутреннюю борьбу за существование в пределах каждого вида, и смотреть на такую войну, как на условие прогресса», Пётр Кропоткин замечал, что даже в природе есть «множество видов безусловно слабых», которые гораздо лучше хищников «преуспевают в борьбе за существование и благодаря взаимной защите они даже вытесняют соперников и врагов, несравненно лучше их вооружённых. Таковы муравьи, пчёлы, голуби…»

Я вспомнила об этой книге во время петербургской конференции, которую организовали Свято-Петровское и Вениаминовское малые братства к Дню православных братств. Конференция называлась «Православные братства и общины как опыт собирания народа Божьего». Докладчики её рассказывали о появлении в середине XIX века первых христианских союзов милосердия, трезвости и просвещения. И почти в каждом докладе звучала тема сложного приятия деятельности братств и церковью, и обществом.

Вообще, это какое-то загадочное слово – «братство». Уверена, что почти каждому, сказавшему, что он член братства, приходилось ловить косые взгляды. Братство почему-то упорно у некоторых людей ассоциируется с сектой. Вот и появление братства милосердия священника Александра Гумилевского (☦1869), с литии на могиле которого на Смоленском кладбище началась эта конференция, связывали с неким тайным обществом петербуржцы, которые ещё могли видеть бунт декабристов. Стоит задуматься, почему идеи выживания вида, внутривидовой борьбы – популярнее идей совместной жизни, поддержки, взаимопомощи. Рискну предположить, что насаждение идеи эволюции, понятой как детерминизм, нивелирующий значение этики, выгодно государству. Разобщённым народом легче управлять. Потому и не разрешали в тоталитарных государствах собираться вместе, тем более заявлять свои требования не поодиночке, а группой. Каждый дружеский круг был под подозрением, а взамен предлагались колхозы, комсомольские и пионерские отряды, творческие союзы, лишь имитирующие человеческую общность, а фактически формальные организации, к тому же строго контролируемые сверху. А братство – это в первую очередь неформальное собрание Божьего народа – людей верующих, осознавших и практикующих законы христианской этики. Первые благотворительные и милосердные братства Петербурга на рубеже веков поддержали такие известные люди, как учёный Пётр Семёнов-Тянь-Шанский и его друг обер-прокурор святейшего Синода Владимир Саблер.

Ведущая конференции Юлия Балакшина сказала, что сегодня христиане, оказавшись в непростой, накалившейся общественно-политической ситуации в стране, ищут свой ответ на вызовы времени. Один из таких ответов – дружеское собирание людей в церкви, в обществе, чтобы основанием жизни были не конфликты, не противостояния, не вражда, а реальное единство, заинтересованное общение.

«Иногда сюжеты ветхозаветной истории производят впечатление, что Бог, Который через своих пророков объяснял иудеям, в чём истинное предназначение человека в этом мире, и Его народ говорят на разных языках и никогда не смогут друг друга понять», – отметил священник Дионисий Харин, обратившись на конференции к пророческому опыту Ветхого Завета. «За всю свою историю человечество не придумало ничего, кроме того, что жить по-Божьи – это значит жить в братстве, жить вместе, поддерживая друг друга, в любви друг к другу. Тогда никакие внешние обстоятельства, которые нас стесняют, стеснять не будут», – добавил отец Дионисий.

В ХХ веке, когда человека в полном смысле слова расчеловечили, лишили важнейших черт – милосердия, доброты, открытости, доверия друг к другу и веры в Бога, только в церкви, в едином собрании людей можно было расслышать и осознать слова псалма: «Кто есть человек, что Ты помнишь его?»

«ХХ век для России – это максимальное отчуждение людей друг от друга, страна стала наследниками тех, кто сидел, и тех, кто сажал, – сказал протоиерей Георгий Пименов. – Какое доверие может быть между этими людьми и их наследниками? Мы по сей день подозреваем друг друга во всевозможных грехах, предательствах, изменах. Но даже сам диалог о примерах братской жизни, за который я благодарю участников конференции, может способствовать тому, чтобы отчуждённость, которая во всём мире существует, была преодолена».