Богослужение: допустимо ли читать Евангелие по-русски?
«Вопрос перевода не должен политизироваться»
Игумен Андроник (Трубачев), доцент МДА, кандидат богословия, секретарь Синодальной комиссии по богослужению:
Проблема здесь в том, что вопрос языка и перевода начинает политизироваться. Если человек стоит за русский язык, то он якобы обязательно обновленец, если за церковнославянский – обязательно консерватор. Но вопросы перевода Священного писания не должны сводиться к разделению на консерваторов и либералов, здесь не должно быть никакой политизации. Это вопрос скорее церковной традиции и лучшего или худшего перевода. Скажем, святитель Афанасий Сахаров – уж насколько строгий консерватор – а ведь он считал, что некоторые богослужебные тексты надо исправить. Или святитель Феофан Затворник, куда уж консервативнее, тоже считал, что надо исправить. А были и более либеральные святители, которые считали, что не надо этого трогать. Главным тут должен быть вопрос церковной пользы и целесообразности – поможет ли русский язык человеку вести христианскую жизнь, будет ли способствовать его спасению?
Кроме того, нужно сообразовываться с распространением слова Божия, и с удобством его восприятия. Одно дело – это епархия где традиционно живут русские люди. Для них Евангелие на церковнославянском будет вполне понятно. Вопрос непонятности здесь сводится либо к непонятности отдельных слов, либо к непонятности смысла евангельского чтения вообще. Ведь бывает, что мы и по-русски Апостол читаем, но не понимаем – о чем там сказано. И здесь, мне кажется, нет смысла читать по-русски. Вместо этого нужна священническая проповедь после чтения Евангелия, подробно поясняющая и раскрывающая смысл прочитанного. Но епархии, где живут, скажем, якуты – это совсем другое дело. Не говоря уже о зарубежных епархиях. Для людей в этих епархиях ЦСЯ может быть менее знакомым, чем русский или их родной язык. В этих епархиях можно прочитать не только по-церковнославянски, но и по-русски, и даже по-якутски можно прочитать! А если в епархии живут хоть и русские, но совсем уж новообращенные люди, то и для них можно почитать на русском.
С одной стороны, Церковь должна идти навстречу людям – сделать так, чтобы Слово Божие было им понятно. Но должно быть и встречное движение. Люди тоже должны идти навстречу Церкви, и все-таки немного потрудиться. Если для своих нужд они изучают английский и немецкий, то неплохо бы посвятить время и церковнославянскому. Ведь язык этот очень красивый, и его изучение только обогатит человека. Язык – богатство Церкви, которое создано многолетним трудом. И вот так вот просто от богатства отказаться, и сказать, что мы сейчас создадим новое – несколько самонадеянно. Может создадим, а может и не создадим ничего. Кроме того, язык Священного Писания и язык богослужебный образуют единую структуру. А в богослужении должно быть стилевое единство. Мы же не вносим в храм статуи, хотя среди них есть и очень хорошие. Кроме того, в церковнославянском переводе много смысловых оттенков, которые трудно будет выразить по-русски. ЦСЯ ближе к греческому, чем русский, и более адекватно переводит греческий текст. Но, повторюсь, там, где это необходимо, можно читать Евангелие и по-русски, это не является догматическим или каноническим нарушением. Насколько я представляю, в канонах у нас не определяется – на каком языке служить и читать Евангелие.
«Евангелие должно быть Благой вестью для всех собирающихся на богослужение, а для этого оно должно быть понятным»
Протоиерей Дмитрий Карпенко, секретарь белгородского епархиального управления, сотрудник Синодального миссионерского отдела, настоятель Свято-Владимирского храма в поселке Разумное Белгородского района:
Церковная позиция в этом вопросе такова: ни один язык в Церкви не догматизирован. У нас нет догмата «о языке». Церковнославянский язык – это язык нашего богослужения и его украшение. Насколько мне известно, этого никто не собирается отменять. Но, в то же время, чтение Священного Писания должно быть не просто моментом благоговейного непонимания. Евангелие должно быть именно Благой вестью для всех собирающихся на богослужение, а для этого оно должно быть понятным. Поэтому использование тех или иных национальных языков – это продолжение миссионерских традиций нашей Церкви. Тем более что мы имеем официально одобренный нашей Церковью текст – Синодальный перевод.
Есть ли необходимость в чтении Священного Писания на русском, или нет – на мой взгляд этот вопрос каждая община должна решать самостоятельно. Если община Спасо-Преображенского собора считает это необходимым и нужным, то почему нет? Если не возникает напряжений среди прихожан, если они хотят слышать слово Божие на своем языке, на котором они думают и разговаривают, то почему нет? Это право общины. Тем более что те документы о языке богослужения, которые в нашей Церкви сейчас обсуждаются и готовятся, говорят об использовании национальных языков. Несомненно, русский тоже является национальным языком, не хуже немецкого, английского или японского. И если эти языки могут использоваться для богослужения, то почему слово Божие не может читаться на русском языке? Недавно съезд Белорусского экзархата принял соборное решение о возможности чтения Священного Писания как на белорусском, так и на русском языках, если у общины в этом есть необходимость. Это прекрасный пример возможности использования национальных языков, в том числе и русского.
Я знаю по своему кругу общения, что те священнослужители, которые заинтересованы в активизации общинной жизни, стараются использовать те или иные возможности, в том числе и чтение Священного Писания на русском языке. У нас на приходе есть определенная часть прихожан, которые резко против чтения Евангелия на русском. Уважая их позиции, и не желая с кем либо воевать, мы читаем Евангелие на славянском. Но при этом после Евангелия у нас неукоснительная проповедь. Апостол же у нас читается на русском языке, здесь напряжений почему-то не возникает.